Талисман

Относительно размеренная жизнь заканчивалась, и теперь событиям предстояло развиваться со стремительной быстротой. Ника это отлично понимала — и оттого чувствовала себя превосходно. Она настолько ясно и отчетливо представляла себе каждый следующий шаг, который предстояло сделать, словно кто-то невидимый и мудрый вел ее вперед, крепко держа за руку.

— Твое дело сейчас — договориться с актерами и хористами, — сказала она Эльберу. — Все должно выглядеть так, будто ты работаешь с участниками будущей драмы, но все держишь в строжайшей тайне… однако из кожи вон лезешь, чтобы побыстрее осуществить постановку и отправиться за сокровищами Королевств, как и обещал… Актерам же скажи, что от них практически ничего не требуется, кроме как являться в Колизей к назначенному сроку, и ты готов им за это щедро платить.

— Не выйдет, — возразил англичанин. — Во-первых, щедрая оплата: откуда я возьму столько денег?

— Аргеваль предоставит тебе любую сумму в разумных пределах, — невозмутимо отозвалась Ника. — Что еще тебя смущает?

— Главным образом, как заставить всех этих людей хранить молчание. Да они на всех углах станут рассказывать о том, что драматург — настоящий сумасшедший, который понятия не имеет, как проводятся репетиции, и это вызовет вполне оправданные подозрения. Никакими деньгами нельзя добиться, чтобы…

— Актеры не трепали языками? — усмехнулась Ника. — Но ты можешь вводить их в курс дела постепенно. Работай с ними так, как они привыкли, но только следи за самим собой! Постарайся удерживать дар в узде, чтобы они раньше времени о нем не узнали.

Сама она вновь направилась к Ликенион; та пребывала в смятении, не успевая разобраться в нагромождении событий, среди которых единственным светлым пятном было возвращение Аггу — живого и невредимого. Молодой князь потребовал во что бы то ни стало разыскать его невесту, бесследно исчезнувшую Араминту, и этим вовсю занималась охрана Рима.

— Надеюсь, ты не изменила своего решения действовать со мной сообща? — спросила Ника. — Ты обещала позаботиться о деньгах — так вот они нам нужны срочно. Я хочу выступить в поход за сокровищами, скажем, через пару седмиц. Тебя это устроит?

— Меня? — окончательно растерялась Ликенион. — Но… так скоро?

— Слушай, милая, если ты что-то имеешь против, никто тебя за уши в Дарфар не тянет. Или ты считаешь: в Риме я никому не могу предложить того же, что и тебе? Ишуму, например — да он из шкуры выпрыгнет, лишь бы сказочно преумножить свое состояние. Я уж не говорю о короле…

— Нет, — в панике заверещала Ликенион, — Ника, нам никто не нужен! Не поступай со мной так! Представляешь, ко мне недавно пришел человек, требующий выдать ему тебя. Он едва меня не прикончил, — она оттянула высокий ворот платья, показав Нике багровые синяки на точеном хрупком горле. — Я так испугалась! Но даже силой он не убедил меня предать тебя. Более того, он пообещал найти того русского раба в обмен на то, что я заманю в ловушку тебя и Эльбера. Но и тогда я не поддалась на его уговоры, — вдохновенно лгала Ликенион. — Ютен взбесился, но ему ничего не оставалось, как убраться несолоно хлебавши!

«Ютен уже в Риме», — у Ники упало сердце, хотя чего ж еще было ожидать от графа?

— Он приходил к тебе один?

— Ну, конечно. Наверняка, тоже хочет заполучить сокровища Города! Но я ему не позволю! Мне… то есть нам с тобой, они самим пригодятся. Мы станем самыми богатыми и могущественными женщинами в мире!

«Да уж, — подумала Ника. — Хорошо бы для начала остаться просто живой женщиной». И все-таки ей, похоже, везло — не сообрази она сегодня поговорить с Ликенион, то не узнала бы о прибытии в Италию графа-жреца…

— Считай, что я оценила твою преданность нашим дружеским отношениям, — натянуто улыбнулась она. — А что, этот Ютен, в самом деле, может отыскать русского?

— А как же. Ютен из Румынии мне и продал его когда-то. Если теперь он не поторопится, мой раб найдет его первым, и, поверь, разорвет на куски. Они люто ненавидят друг друга.

«Это было бы замечательно, — мысленно вздохнула Ника. — Огден, как, пожалуй, никто другой, имеет право доставить себе удовольствие, сполна расплатиться с графом за всю боль и страдания, которые вытерпел по его вине. Наверное, стоит предупредить вампира, и сделать это нынче же, после заката отправившись к гробнице Гларии. И, конечно же, Эльбер тоже должен быть в курсе — как знать, не соберется ли Ютен прежде всего поохотиться за иллюминатом? До захода солнца, — прикинула она, — еще полно времени! Я успею принять все меры, необходимые для безопасности ее друзей. Правда, не стоит сообщать Эльберу, где именно находится убежище Огдена. Такое варварство вызовет у него вполне понятную ярость».

— Я пойду туда вместе с тобой, — выслушав Нику, решительно сказал англичанин. — Неужели ты полагаешь, что я брошу тебя на произвол судьбы, оставлю один на один с этим кровососом, как бы ты ни обольщалась на его счет?!

— Только тебя мне там не хватало! Огден ни за что не причинит мне вреда после того, как я добровольно поделилась с ним кровью. Он сам так сказал. Мне нечего бояться.