Талисман

Сидя на мокром камне, Ника коснулась рукой волос: они стрекотали, словно цикады, и шевелились сами собой, причем не от страха, по ним метались искры. Пальцы покалывало, будто иглой. Самым же удивительным было то, что над головой возникло сияние.

С Белым Воином происходило то же самое.

— Что за… — пробормотал он.

Он вытянул руку вверх, и пальцы замерцали, словно голубой факел, осветив холодным светом мутный туман.

Муонг и Ника вздрогнули — не от ужаса, от восторга. Они рассмеялись.

Но радоваться им предстояло недолго. Шум камнепада смешался с тонким, нарастающим свистом мелких камней, от которого сжималось все внутри.

— Берегись! — крикнула Ника, вжимаясь в углубление в теле скалы и увлекая за собой Муонга — и вовремя: камни пронеслись перед самыми их носами. Девушка зажмурилась и представила, что все — кошмарный фантасмагоричный сон. А если даже это и смерть, то красивая. — Поцелуй меня, Эльбер!

Она впилась в его влажные губы. Его плоть немедленно откликнулась на ее страсть.

— Ненормальная, — нежно прошептал Белый Воин.

Тлалок за долгие тысячелетия, наверное, ни разу не наблюдал подобной реакции на его выходки. Бесшабашная парочка поражала даже его воображение. Искренне смеяться и любить друг друга, топчась на способном вот-вот рухнуть уступе — это не поддавалось никакому пониманию. Он для порядка сбросил еще десяток-другой камней и недоуменно притих.

— Давай поднимемся выше, — предложила Ника, поправляя на себе одежду, — тогда мы окажемся над тучами, предвещающими новую грозу.

— Мы что, все еще живы? — недоверчиво поинтересовался Муонг.

— Похоже на то. Я себя, во всяком случае, мертвой не чувствую. Ну что, пойдем?..

Они осторожно покинули спасительную расщелину и узрели очередную скалу, высившуюся словно крепостная стена. Около нее, как арочный мост, красовалась немыслимой тонкости радуга.

Девушка подбежала к необычному мосту, вслух перечисляя цвета.

— Да успокойся ты, — сказал Муонг. — Такое раз в жизни бывает, и то не у каждого. Знаешь, этого Тлалока изображают неправильно. Был бы он чудовищем, подобного дива бы не сотворил.

Гроза ушла, сникла, и полыхала где-то уже за хребтом, будто кто-то бил там о кремень, высекая трепетные зарницы.

— Лазать при свете звезд, конечно, можно, — заметил мужчина, — но, по-моему, нам следует поискать какое-нибудь селение.

— Селение? Откуда бы ему взяться в этих краях, — усомнилась Ника.

Спутники прошли еще немного и обнаружили подходящее для ночлега место — не селение, пещеру. К счастью, в ней никто не обитал — ни звери, ни люди, ни боги.

Набрав несколько пучков сырой колючей травы, росшей на горе в изобилии, девушка развела огонь. Закашлявшись от густого едкого дыма, выглянула наружу, чтобы отдышаться.

Солнце скрылось. Из-за черной скалы, похожей на запрокинутую морду зверя, вылез узкий зеленый клык месяца.

— Обсохнешь тут, — недовольно проворчала она, — раньше задохнешься.

— Ну, принялась хныкать, — усмехнулся Муонг, — раздевайся лучше.

Красное пламя костра беззвучно металось, то разгораясь, то затухая.

— Почему Тлалок нас не убил? — спросила девушка, оглянувшись. — Решил еще немного поразвлечься?

— Похоже, мы ему понравились, — прошептал он, зарываясь в ее влажные волосы. — Но дар принести надо, обещал, сделаю.

— Ты — человек слова? — Ника отодвинулась от него и прищурилась, наблюдая, как играют отблески огня на его лице.

— Стараюсь быть таким.

— А ты мне так до конца и не рассказал о Риме, слоны помешали.

— Это грустная история.

— Догадываюсь, иначе тебя бы не занесло в Черные Королевства. А я ведь потом тебя вспомнила. Когда ты мне назвал свое имя, я еще подумала, что где-то слышала его. Я бывала в Колизее, ходила смотреть на бои гладиаторов. О тебе тогда много говорили, мне даже стало интересно, что еще за чудо такое: ты же сражался без оружия против двоих воинов с мечами?

— Я. Там вся задача — уворачиваться, пока враги не вымотаются, гоняясь за тобой. Как только они выйдут из себя и потеряют бдительность, отбираешь клинок у одного из них и…

Он замолчал, вспоминая о том, с чем когда-то простился и что еще надеялся вернуть.

— Я видела, как рысь охотилась на зайца на открытом пространстве. Он сбежал.

— Очень похоже, — согласился Муонг.

— Ты женился на Гларии, Эльбер? — задала вопрос Ника.

— Нет. Она предпочла мне другого, — сухо ответил он. — Мы четыре года были вместе. Я не сомневался в ее любви. Она хотела, чтобы я прекратил участвовать в поединках. Ее отец погиб от ран, полученных на арене — я говорил тебе, что он тоже был гладиатором.

— И эта женщина побоялась связать свою судьбу с тобой? Из-за боев?..

— Она никогда ничего не боялась. Я сам ждал, пока смогу обеспечить ее, а потом Глария нашла себе жениха побогаче — ни много ни мало главного римского казначея, Ишума… А на драматических представлениях в Колизее ты когда-нибудь была?

— Раз или два, но мне не понравилось. Скучно торчать на трибуне полдня, созерцая актеров…

— Да, представления длятся по много часов, — Эльбер задумался, погружаясь в воспоминания, — с середины дня и до заката…

— Слушай, а ваши маски сильно затрудняют дыхание?