Талорис

Так у Бланки Эрбет появились новый «друзья». Лавиани, Мильвио и Шерон. Они оказались добры к ней и проявили заботу, хотя и не обязаны были этого делать. И ничего не спрашивали, лишь пообещали, что выведут из леса, смогут отправить домой, в Варен. Она очень хотела вернуться в свое поместье, оказаться в комфорте и подумать о том, как заново собрать свою жизнь.

Но судьба распорядилась иначе. После долгих дней в доме эйвов, когда они ждали возвращения Тэо, начался еще более долгий путь на юг. Ее вели, в основном Шерон, взявшая на себя заботу о новой спутнице. Госпожа Эрбет на одной из стоянок, нащупав ремень сумки, забрала ее себе, оценив тяжесть и сказав:

— Я слепая, но не слабая.

Никто не стал спорить, и Бланка, не чувствуя себя совсем уж бесполезной, продолжила эту сложную для нее дорогу. А потом, за несколько суток до того, когда им повезло выбраться к границам Нейкской марки, она внезапно «прозрела». Проснулась и поняла, что «видит». Мир больше не походил на бездонную пещеру, полную только звуков, запахов и ощущений. Теперь калека различала нити, которые были натянуты везде, куда падал «взгляд» ее пустых глазниц.

Натянуты, переплетены, скручены, сотканы, спутаны, оборваны, связаны. Толстые, тонкие и почти невидимые, точно паутинки, они пересекались друг с другом, формируя целую вселенную. Темно-коричневые, светло-коричневые, охряные, терракотовые, кирпичные, оранжевые, серые и иногда бордовые. В них тяжело было разобраться.

Когда Бланка осознала, что это мир вокруг нее приобрел такую странную форму, то едва не закричала. От восторга и затопившего ее счастья.

Потребовалось какое-то время, чтобы осмыслить, что с ней случилось и отчего теперь все так. Когда они перебирались через ручей — серо-коричневые колеблющиеся нити, от которых одежда становилась влажной, — Мильвио забрал у Бланки сумку, и вновь пришел мрак. Накрыл густой волной, тошнотворно-вязкой и пугающей. Второй раз она потеряла глаза, и пришлось найти в себе силы, чтобы не завыть волчицей. Треттинец вернул сумку, когда они оказались на другой стороне переправы, и вновь нити проступили, сложились в берег, деревья и людей.

Среди вещей, что несла рыжеволосая жительница Варена, нашлась статуэтка. Небольшая, отлитая из металла и довольно весомая. Сперва госпожа Эрбет сомневалась, так что провела эксперимент, отойдя на десяток ярдов, и… опять темнота. Шаг назад — мир нитей и зрение. Пускай странное, но зрение.

Бланка осторожно исследовала предмет пальцами, не вытаскивая из сумки, догадалась, что это женщина, а затем, хотя на лице она не почувствовала маски, узнала Арилу. Не решилась спрашивать у спутников, откуда у них подобная ценность и знают ли они о ее свойствах. И конечно же не догадывалась, почему Шестеро даровали ей новый шанс.

Теперь Бланка засыпала с тяжелой мыслью, что наутро нити, которые она училась читать и понимать, исчезнут. Что скоро совместный путь с новой компанией закончится, их дороги разойдутся, и она снова ослепнет, теперь уже навсегда.

Она могла сделать несколько вещей.

Сбежать, как только (если) окажется в крупном городе. Есть шанс, что ее не найдут. Но если обнаружат, то вряд ли оставят, простят или скажут, вот тебе Арила, дорогая Бланка Эрбет, тебе-то она всяко нужнее нашего.

Еще можно попрощаться, затем найти (совершенно незрячей) нужных людей, пообещать им денег, нанять, чтобы те догнали компанию «друзей» и ограбили. Или убили. План практически неосуществимый. Поиск наемников, чтобы те согласились помочь, чтобы убили… Бланка уже поняла, что никто из этой троицы не является простым человеком и велик шанс, что вперед ногами вынесут отнюдь не Лавиани, Шерон и Мильвио.

Да. Она была достаточно жестока. Дочь своего отца, легко идущая на крайние меры, если от этого зависело ее выживание, и Бланка не считала себя сентиментальной. Но опускаться до попытки убийства этих людей не желала. Понимала, что без них уже бы умерла от голода, а какая-никакая благодарность в ней была. Язеф Эрбет всегда говорил, что стоит вести себя правильно с теми, кто оказал тебе важную услугу или помощь, ибо без таких основ в поведении и воспитании любой человек не более чем дикое животное.

А чего Бланка уж точно не желала, так это становится животным. Превращаться в идеальную пару для своего почившего муженька и его дружков, что думали лишь о выпивке, охоте и бабах. Нет. Только не она.

Поэтому, все окончательно взвесив, женщина выбрала лучший вариант, сказав как-то Шерон:

— Я хочу остаться с вами.

— Почему?

— Мне некуда идти, если честно. Жизнь слишком сильно изменилась.

— Мы едем на юг. В Эльват.

— Все равно куда, если готовы взять в свою компанию. Я мало что могу предложить, кроме денег. У меня их вполне достаточно, и я смогу получить марки в любом городе, где есть представители Торговых Союзов.

— Вряд ли мы нуждаемся в твоих деньгах, — сказала Шерон. — Но я поговорю с остальными.

Удивительно, но они согласились. Взяли с собой, позволили и дальше нести сумку, давая ей время на обучение. Как-то Бланка осталась наедине с Лавиани, и та после долгого молчания внезапно сказала: