Там, где начинается вселенная

Из-за плохой организации митинги превращались в бессмысленные столпотворения. Речей выступавших никто толком не слушал, люди выплёскивали накопившееся раздражение, громя витрины магазинов и дома соседей. Устраивать бардак в жилом районе Лантэйн, где почти все дома принадлежат технократам, в бизнес-центре или возле цехов на юго-восточной окраине мультиполиса возможности не было. Дороги охраняли вооружённые кордоны, прорываться через которые пришло бы в голову разве что самоубийцам.

Мастер Шэн, Энэ Симона, которая находилась сейчас в Каране, братья Твилленгеры и некоторые другие психологи выезжали в город, помогали пострадавшим. Кому нужно сделать перевязку, кого довести до дома. Но эти усилия были всё равно что капля в море. Количество раненых исчислялось сотнями.

Йонне и ещё кое-кто из молодых в первые дни тоже ездили со старшими. Но после того, как психологи несколько раз попали в серьёзную заваруху, Силверу и остальным ученикам велели сидеть дома. В глубине души Йонне этому порадовался. Сегодня утром их фургон тряхнуло ударной волной: какой-то умник заложил взрывчатку около рекламного щита «Основы». Отброшенный взрывом кусок металлической опоры разбил боковое стекло автомобиля и оцарапал Йонне плечо. Немного правее – и всё могло бы закончиться гораздо хуже. Но испугаться Силвер не успел. По-настоящему страшно стало вчера, когда фургон оказался зажатым среди целого моря людей. Крик вокруг поднялся такой, что звенело в ушах. Началась давка. Помочь здесь нельзя было никому, только самим постараться выбраться.

– Чёртовы антидоминанты, и чёртовы дураки те, кто идут на улицы их слушать! – не унимался Патроклос. – Неужели не понимают, что всё это – одно сплошное бесполезное дерьмо? Антидомы раскопали древние книжки по экономике, твердят про олигополию и картель. Про то, что компании уничтожили свободный рынок. Но хоть бы словом обмолвились про оружие, которое технократы штампуют тоннами!

– Пат, ты всё-таки пока поменьше выходи.

– Силвер, я тебе про серьёзные вещи, а ты!..

– Да, но это тоже серьёзно.

– Тебе хорошо говорить. Ты, вон, жизнью рисковал и всё такое… – Патроклос знал, что под рукавом футболки левое плечо Йонне забинтовано. – А я… Ладно. Буду сидеть тут и изображать книжного червя. – Сказал он так потому, что разговаривали они в библиотеке рядом с Кристальным залом.

– Кстати, Пат, пока тебя не было, у нас тут жил Брэтали Сальваторе. Как раз перед тем, как ушёл мастер Дамо.

Сын Энэ Симоны недавно вернулся из поездки в Седженто, где впервые выступил «живьём» на небольшом музыкальном фестивале.

– Тот парень маби, который приходил к мастеру Шэну?

– Да. Мастер говорит, ему нравится твоя музыка.

– Правда? Вот странно: он уже много раз у нас бывал, а я его так и не видел. А как жаль, что ухода мастера Дамо я не застал…

– А знаешь, Йон, – после паузы продолжал Патроклос, – говорят, технократы считают, что антидоминантскую идеологию распускаем мы. А нейтральская партия – всего лишь прикрытие.

– В самом деле? – Это спросил не Йонне. В дверях библиотеки стоял Шэн.

– Мастер! Наконец-то вы вернулись! Всё в порядке?

– С нами – да, – произнесла вошедшая вслед за Шэном Симона. – А вообще – не очень. Но что это ты сказал про антидоминантскую идеологию?..

– За правдивость слухов не отвечаю. В Джаракасе кое-кто болтает, будто некоторые технократские старики убеждены, что все антидомское движение – наших рук дело. Больший бред придумать трудно!

– Ищут козлов отпущения. – Симона брезгливо поморщилась.

– Может быть… – задумчиво протянул Шэн. – А может, и не только.

– Думаешь, они всерьёз в это верят?

– Не знаю. Но лучше бы просто искали козлов отпущения. Иначе – как бы не получилась совсем плохая ошибка… – Голос Шэна прозвучал странно. Наверное, от усталости. Йонне знал, как выматывают эти поездки: постоянная опасность, люди, ставшие похожими на сумасшедших, стоны и проклятия раненых, кровь, грязь… Под вечер едва держишься на ногах, хочется заснуть и не просыпаться целую вечность.

Вновь безопасно – по крайней мере, настолько, насколько бывает обычно – на улицах стало только в последнюю неделю декабря, когда время, отведённое для активной агитации, завершилось. Через трое суток выборы остались в прошлом.

Самый высокий процент голосов на этот раз набрала карманная партия «Основы». Мегалитовскому «Демобъединению» вырвать лидерство не помогло даже слияние с наскоро претворённым в жизнь проектом Ситгоффа под названием «Прорыв». Видимо, назначенный главой этой новой партии нейтрал был недостаточно неординарным, чтобы собрать нужно число «маргинальных» голосов.

Антидоминанты получили куда больше мест в Палате, чем удавалось любым другим объединениям нейтралов до них. Но всё-таки оказались в меньшинстве.

* * *

Дул ветер, кружил крупные белые хлопья в густо-синем вечернем воздухе. Ослабевал – медленнее становился вьюжный танец, набирал силу – снежинки ускоряли свой полёт. Падали на землю, на ветки деревьев, на воду полыньи, которую специально протаивали в пруду обогревателем, чтобы золотые рыбы не задохнулись подо льдом.