Там тебя никто не ждёт

   - От трущоб. Я оказалась одна в незнакомом городе, я.., - что я несу?! Почему я ему отвечаю?! Я же не это собиралась сказать! - Я думала, что умру там, на улице. Эдвард отвёл меня.., - я снова моргнула. Господи, да что это? Пот катится по лицу чуть не градом, а у меня даже нет сил до лба дотронуться.

   - Отвёл тебя... куда? - Вертя в руках медальон - очень яркий, золотой, сияющий - поторопил король.

   - В бордель, - грудь словно обручем сдавило.

   - Дальше, - спокойно напомнил мужчина.

   - Дальше... когда он решил сбежать, я попросила взять меня с собой. Он согласился.

   - Почему?

   - Я не знаю, - с трудом выдавила я. - Я думаю, может, он устал быть один... Я не знаю.

   - Потом вы попали в тюрьму в Марцеисе, - это никак не походило на вопрос... хотя, конечно же, он знал. - Эдвард в очередной раз сбежал. Но снова взял тебя с собой. Почему?

   - Я не знаю, - честно ответила я.

   - Почему? - настойчиво повторил король.

   Я покачала головой.

   - Я не знаю.

   Король поморщился.

   С трудом - комната кружилась перед глазами, словно в адской пляске - я сфокусировала взгляд на нём.

   - Что... что вы со мной сделаете?

   Губы Его Величества скривились в гротескном подобии улыбки.

   - Мне нужен мой сын, девочка. Но вот беда, он что-то не спешит возвращаться домой.

   - За...зачем вам тогда... я? - получилось шёпотом, но король всё равно услышал. А может, просто продолжил:

   - Десять лет я ловлю этого паршивца. И десять лет он ускользает. Видишь ли, милая Катрин, ты единственная, кого видели в обществе моего сына достаточно долго, чтобы сделать вывод: он к тебе не равнодушен. Я не знаю, дружба это или простое сочувствие, а может быть...

   - Вы ошибаетесь.

   Глаза короля опасно сузились.

   Я снова покачала головой, пытаясь отогнать наползающий со всех сторон туман.

   - Я только мешала Эду. Он прогнал меня. Именно так я попала к вам.

   - И это только доказывает, что мой сын не дурак, - усмехнулся король. - В чём я уже неоднократно убеждался... Итак, Катрин, ты хотела знать свою дальнейшую судьбу? Изволь. Через месяц на главной площади этой милого города соорудят помост, поставят шест, положат дрова и хворост. Тебя привяжут к шесту... и да, прилюдно сожгут.

   - Почему... через... месяц? - туманом заволокло всё окружающее пространство, туман даже поселился у меня в голове. Наверное, поэтому мысль о смерти не испугала.

   - Чтобы весть о твоей казни достигла даже самых отдалённых уголков королевства, - улыбнулся колдун. - И мой сын успел приехать, в надежде тебя спасти.

   - А если он... не... приедет? - шепнула я.

   - Значит, девочка, ты умрёшь.

   На этой оптимистичной ноте сознание помахало мне ручкой.

   И я заблудилась в тумане.

   Как ёжик.

   Хи-хи.

   ***

   На следующий день у меня была истерика. С утра до вечера. Я кидалась письменными принадлежностями со стола, пыталась сбежать вслед за слугами, приносившими мне еду (у двери была поймана мёртвыми гвардейцами и водворена на место), пробовала сорвать с окна решётки (начерта - там не окно, а одно название. Щёлка - я в неё и не протиснусь) и голосила на всю округу.

   В итоге легла спать голодная и окружённая грандиозным бардаком.

   Зато на следующий день на меня напала такая апатия и равнодушие, что лень было даже двигаться. Я лежала на кровати, глядя, как суетятся в комнате живые (слава богу!), напуганные слуги. И больше не пыталась их разговорить.

   Будь у меня господин колдуном, я бы, наверное, тоже молчала.

   Король, кстати, уехал.

   Нормально, да - оставил меня взаперти невесть где, а сам умотал по "делам государственной важности"!

   Я ж здесь свихнусь за месяц.

   Тут я ошибалась. Свихнуться оказалось куда проще. Уже в конце первой недели я только и делала, что смотрела в узкую прорезь окна на внутренний двор внизу. Людей там практически не было, только рыцари в доспехах, и я сомневалась, что все эти вояки живые.

   Ещё можно было рассматривать здешнюю архитектуру. Нечего сказать, красиво. Грандиозно даже - серые башенки, никакого излишества. Правда, витражи кое-где, солнце на них так симпатично светит...

   Я выучила окружающий пейзаж наизусть.

   Так что теперь просто сидела, наблюдая за сменой караула, иногда подрёмывая, иногда разглядывая небо (только оно здесь непредсказуемо и менялось).

   А спустя дней восемь, вечером, в комнату явился гвардеец, напугав меня до смерти, закинул на плечо и понёс.

   Всю дорогу я орала, требуя меня отпустить. Причём по-русски - а чего их, мертвецов. Всё равно ж не понимает. А так хоть душу отвела.

   Комната, в которой меня, наконец, бросили, была больше моей раза в три. Только место кровати занимал громадный письменный стол, богато украшенный резьбой. Ну и парочка гобеленов. Совершенно не понимаю, что в них такого - тусклые, люди изображены странные, звери - ещё хуже. Да и пылесборники, наверное.

   А ещё в кресле напротив витражного окна сидел Его Величество в обнимку с бутылкой и глядел на меня сверкающими, мутными глазами.

   Я уставилась в ответ.

   А чего?

   - Вставай, девка, - буркнул, наконец, Его Величество.

   Заметьте мою вежливость: послала я его по-русски. Зато далеко.

   - Так и знал, что иностранка, - заявил король, ставя бутылку на стол и подходя ко мне. - Ну, вставай.