Там за Гиндукушем

Вспомнил. Вспомнил, что под утро приснилось! Господи, как давно это было! День принятия военной присяги вольноопределяющимся Александром Кудашевым. В какой это день?

***

Января, 15 дня, 1905 года.

Асхабад. Синее небо. Морозный ветерок. Белые голуби подняты в небо с крыши храма Воскресения Господня ударом колокола и маршем Преображенского полка, исполняемым гарнизонным военным духовым оркестром.

Новая колючая шинель, шестяной суконный башлык. Винтовка Мосина в правой руке, цветная листовка с портретом Государя Императора Николая Александровича и текстом «Клятвенного обещания» в левой.

Кудашев не читает, строчит, как пулемёт «Максим», на память:

– «…обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом, пред святым его Евангелием, в том, что хочу и должен Его Императорскому Величеству, своему истинному и природному Всемилостивейшему Великому Государю Императору Николаю Александровичу Самодержцу Всероссийского Престола наследнику верно и нелицемерно служить, не щадя живота своего, до последней капли крови…»…

Справа и слева у столиков, покрытых малиновыми бархатными скатертями, на которых лежат православные кресты и «Евангелия», так же частят словами клятвы ещё девять его товарищей, по сравнению с Кудашевым совсем юноши – призывники. Позади – две маршевые роты в четыре сотни добровольцев, готовых хоть сейчас в штыковую атаку на самураев!

– «…Его Императорского Величества Государства и земель Его врагов телом и кровью, в поле и крепостях, водою и сухим путем, в баталиях, партиях, осадах и штурмах и в прочих воинских случаях храброе и сильное чинить сопротивление, и во всем стараться споспешествовать что к Его Императорского Величества верной службе и пользе государственной во всяких случаях касаться может…  В чем да поможет мне Господь Бог Всемогущий. В заключение же сей моей клятвы целую слова и крест Спасителя моего!».

Поцелуй распятия. Крепкое рукопожатие незнакомого полковника. Налево кругом! Строевым шагом на своё место в команде.

На высоком крыльце храма священнослужители, офицеры гарнизона, полковники, генералы…

Сосед по строю слева толкает Кудашева в бок:

– Кто этот генерал? С нами поедет?

– Не знаю. Вижу впервые.

Сосед справа информирован лучше:

– Ни. Не поедет. То сам Начальник Закаспийской области генерал Уссаковский. Он командир Второго Туркестанского армейского корпуса. Герой. Турок бил!  В Маньчжурии боевых генералов не меньше. Будем у Куропаткина служить.

Вопрос сзади:

– А Куропаткин что?

– Темнота! Куропаткин рядом со Скобелевым и Шипку брал и Геок-Тепе штурмовал! Без поражений!

Появляется взводный безусый подпоручик:

– Разговорчики в строю! Смирно!

Мамин голос. В шуме толпы его ни с каким иным не спутать:

– Саша! Саша! Пиши! С Богом!!!

Мама в белом пуховом оренбургском платке. Она справа от храма в толпе провожающих. Отца не увидел. Встретит его уже на перроне, куда простой публике доступа не будет.

Генерал говорит речь. О чём? Да всё о том же. О долге, о чести, о России, о грядущей победе!

Ура! Снова марш, барабанный бой. Звон колоколов.

Вынос знамени.

Ура! Ура! Ура!!!

Марш «Радецкий». Команды. Свистки унтер-офицеров. Паровозный длинный гудок. Шипение пара. Мерный с нарастающей скоростью стук колес на стыках рельсов.

Женский плач…

И к чему этот сон? Да так, ангел-хранитель о долге воинском напомнил. О присяге!

Не всегда аналитическое мышление помогает найти выход в трудной ситуации. Не мешает иной раз и на интуицию положиться.

***

От душа в дом идет помощник профессора – сахиб субедар Сабу Чандр.

– Гуд монинг, сахиб протектор!

– Монинг, мистер Чандр, монинг! Что у нас со скорпионами?

– Ничего хорошего, сахиб протектор. Скорпионы только начало. Возможно и нашествие крыс. Никто не хочет заниматься кладбищем домашних животных. Город растёт. Вокруг города три стихийных становища кочевников – курдов и цыган. Природа не успевает надёжно переработать трупы животных. Здесь их никто никогда не закапывал. Я поискал по нашим справочникам. «Австрийской пыли» – дуста – нигде не встречал. В Персии нет нигде. Я просчитал, нам необходимо около полутора тонн на первый месяц работы по всей провинции. Хочу сделать запрос на Бомбейские военные склады. Если там нет – нет нигде. Придётся в Австрию ехать! Простите, сахиб протектор, шутка. Что дуст. Это, всё-таки токсичное искусственное вещество. Местные нам не дают работать даже с хлорной известью и карболкой. Прогоняют! Считают, что мы, чужестранцы, хотим уморить коренных исфаханцев! Не знаю, что делать!

 – Готовь доклад. Пойдём на приём к губернатору провинции. Пусть знает – скорпионы, это только первый тревожный фактор. В нашей ситуации не исключена и эпидемия чумы! Пока организуй чистку клеток. Учись фотографировать. Если получишь хорошие резкие отпечатки макрофотографий мазков крови, мы сможем, если повезёт, методом исключения увидеть возбудителя энцефалита! В докладе Научному Совету Французской Академии Наук я обязательно упомяну имена моих ассистентов – Саймона Котович и Сабу Чандра!

***

Документ № 78

Сабу Чандр, Персия, Исфахан – генерал-майору Уилфреду Маллессону, Нью-Дели, Вице-Королевство Индия.

Донесение.