Там за Гиндукушем

в целях противодействия политике мирового господства, предотвращения военных приготовлений Соединённого Королевства Великобритании, Ирландии и Индии, направленных на захват территорий Турции, Персии, Афганистана, Индии, Российских Закавказья, Апшерона и Туркестана мирными ненасильственными действиями –

– силами и средствами тайной дипломатии с соблюдением правил совершенной секретности в знак доброго сотрудничества военных разведок России и Германии произведена работа по передаче лично в руки Германскому агенту влияния самого высокого ранга, а именно – агенту «Примас» – совершенно секретные подлинные документы: «План мобилизации Индо-Британских войск Армии Индии».

Эти документы являются неоспоримыми доказательствами нарушения Соединённым Королевством условий Договора с Россией о Тибете, Афганистане и Иране, заключённом 18 августа 1907 года.

Мы располагаем проверенными сведениями о том, что «План мобилизации Индо-Британских войск Армии Индии» принят оперативным управлением Главного Управления Генерального Штаба России в качестве рабочего документа.

Полагаем, завершённая операция нарушит сложившиеся военно-политические взаимоотношения между Россией и Соединённым Королевством.

В ходе операции достигнуты некоторые цели локального характера, а именно:

– заключены соглашения частного характера с представителями российских и индо-британских ведомств в Персии и в Индии на предмет оказания Германии услуг информационного и консультативного характера;

– нейтрализована группа лиц, занимавшаяся сбором информации на территории Персии в пользу России;

– в благодарность за полученную информацию, агент «Примас» жестом доброй воли передал в наше распоряжение досье на своего представителя в персидском Исфахане, что даст возможность использовать этого человека по усмотрению Германии либо ликвидировать его.

Реестр представленных к поощрению лиц, отличившихся в произведённой операции, прилагается.

Да здравствует Кайзер!

Майор Вальтер Шуберт,

военный атташе

Германского Кайзер  Рейха

в Российской империи.

 Глава XVI 

  

Поединок без правил или снова Митьки. Пора в Россию! Последняя ночь любви. Казнь Клауса Пенка или как воспитывают немецких скаутов. Страшная находка майора Фитц-Гилбера.

Октября, дня 22. 1912. Исфахан. Предгорья Загросса. Ближе к вечеру.

Кудашев окончательно принял решение: Божий суд! Как на танкере «Девоншир». Пришла пора остановить Клауса Пенка. Да, есть такое: «Аз воздам!», но кто знает, в чьих руках должен находиться меч возмездия. Если ошибся – значит, много возомнил о себе. Значит, станет жертвой немецкой пули. Как будет, так и будет! Крикнул немцу:

– Не трусь, Клаус! Пожалей себя за то, что не успел переломать мне пальцы в Нарасино! Так и быть, дам тебе фору в один выстрел!

Кудашев сменил позу. Не поворачиваясь к Пенку спиной, начал отступать назад, рискуя споткнуться о камень. На шестом шаге встал перед Пенком, напрягшись всем телом. Ноги на ширине плеч. Руки опущены вниз, полусогнуты в локтях. Глаза в глаза. Рот полуоткрыт, дыхание свободно…

Командный голос твёрд и звонок:

 – Грюнвальд, Клаус! Грюнвальд!!!

Клаус Пенк вздрогнул. Дёрнул головой, словно получил тяжёлую пощёчину. Его лицо мгновенно приобрело цвет свернувшейся крови. С силой сжались в огромные кулаки кисти рук. Голова ушла в плечи. Пенк, как когда-то подростком в драке, оскалился. Мгновение, и перед Кудашевым стояло громадное, словно окровавленное чудовище, готовое одним движением своих могучих лап оторвать ему голову.

Недаром в немецкой слободе жители исподтишка называли своего старейшину «бешеным быком», а капитан Уильям Баррат окрестил Пенка «Микенским монстром»!*

Не довелось Кудашеву побывать в Испании, никогда он не присутствовал на корриде, но сейчас ему захотелось весело и озорно, как матадору, крикнуть: «Торо!»!!!

______________________________________

* Минотавр – чудовище, сын царицы Пасифаи и быка, посланного богом Посейдоном, с телом человека и головой быка, пожиратель юношей и девушек Микен, убитый героем Эллады Тесеем.

______________________________________

Кудашев, подсознательно боявшийся приступа «красного тумана» и последующего за ним обморока, в эту минуту напрочь забыл о перенесённой им контузии.

Напротив, нависшая смертельная опасность словно вернула его в состояние великого куража, прочувствованного им в его первом сражении под Мукденом.  В этот день ему пришлось испытать то «упоение в бою», которое воспел Пушкин. Упоение соприкосновением с границей между жизнью и смертью, когда он, вольноопределяющийся Кудашев, ощетинившись штыком винтовки Мосина, летел, словно на крыльях, под свист пуль и осколков, косящих его товарищей по роте, на единственную цель – японского офицера артиллерии с биноклем в одной руке и обнажённой катаной в другой...