Там, за зорями. Пять лет спустя

Они общались в соцсетях, по телефону, и не раз потом Катерина приезжала в Горновку. Они подолгу пили чай и разговаривали за столом в столовой большого кирпичного дома, сидели на лавочке, гуляли по деревне. О многом говорила Злата, а Катя слушала и внимала, смеялась, ждала продолжения, а потом перебирала в голове все, что рассказала Полянская. Пыталась запомнить, не перепутать и все чаще ловила себя на мысли: «Интересно!» Ей было интересно слушать о деревне и ее жителях, смешные, грустные, трагические истории минувших лет и о том, что Злата сама здесь пережила. Полянская даже познакомила Катерину со своими приятельницами — бабой Маней и бабой Ниной. И эти старушки-оптимистки, умеющие радоваться жизни в восемьдесят лет, сразу расположили к себе Катю. Желание стать ближе к этой деревне, стать в ней своей пришло неожиданно, но не испугало. Оно не было секундным и не исчезло, наоборот, каждый раз, приезжая в Горновку, Катя раздумывала над тем, как здорово было бы сделать в доме ремонт и иметь возможность оставаться на ночь. Уезжать не хотелось. Почему-то казалось, что-то особенное и неповторимое таится в сиреневых сумерках, что-то, во что хотелось бы окунуться, раствориться, стать единым целым. Почему-то очень важно было Катерине Новиковой остаться на ночь в Горновке и тем самым приблизиться к мечте. За месяц тесного общения девчонки стали подружками. Злата рассказала Кате о многом, что касалось Горновки, но почти ничего не поведала о своей личной жизни. Эту тему она старательно обходила стороной.

Улыбаясь сумасбродству родных, Злата сделала несколько шагов, сошла со ступеней и тут же оказалась в плотном кольце родственников. Анькин муж, Димка, взял у нее из рук новорожденную, а ей подарил цветы и шары. По очереди и все сразу девушку обнимали, целовали, поздравляли, фотографировались, на мгновение забыв о медсестре. Потом вспомнили, поблагодарили, простились и двинулись всей толпой к машине в надежде успеть выпить по стаканчику шампанского, прежде чем их прогонят за столь аморальное и неподобающее поведение. Полянская шампанское не пила, но с удовольствием влилась в дружную, веселую, возбужденную компанию родственников. К ней прижималась Машка, успевшая соскучиться, на ухо что-то говорила жена Васьки, у которой уже было двое детей. Злата не особенно прислушивалась к ее советам относительно младенцев, зная, что мама и интернет всегда посоветуют и помогут. За всем этим разноголосьем девушка не сразу услышала негромкий голос у себя за спиной и тем более не сразу поняла, что обращаются к ней.

Злата обернулась и увидела рядом посыльного с большим букетом тюльпанов, нарциссов, гиацинтов и еще каких-то неведомых ей цветов, завернутых в прозрачную упаковочную бумагу, перевязанную лентой.

— Извините, а кто из вас Злата Полянская? — обратился он к ней.

— Я! — несколько растерявшись, сказала она.

— Примите, пожалуйста, букет и распишитесь.

Парень протянул ей бланк о доставке и ручку, а когда она поспешно поставила свою подпись, протянул ей букет и удалился так стремительно, что она даже не успела спросить, от кого же ей такая красота.

Все еще не оборачиваясь, Полянская прижала букет к груди и, закрыв глаза, уткнулась лицом в цветы, вдохнув их неповторимый весенний аромат. А когда открыла их, увидела прямо посредине небольшой белый конвертик. Злата ловко извлекла его и развернула двумя пальцами.

«Поздравляю!» — вот и все, что в нем было написано, и ни подписи, ни инициалов. Девушка повертела в руках конверт и огляделась по сторонам в надежде все же увидеть таинственного отправителя такого великолепного букета, но поблизости не было никого. Еще раз взглянув на цветы, Злата улыбнулась и повернулась к шумной толпе родных.

Конечно, букет мог прислать кто угодно, но Злата подозревала, что только один человек мог при этом соблюдать такую таинственность, и у него были на это веские причины. Этим человеком мог быть только Виталя.

Девятое мая, великий День Победы, раньше в деревне отмечался маевкой. Примета у горновцев была такая, обычай, выдуманный ими самими или пришедший еще с той давней весны, когда они вместе со всей страной радовались Победе. Но только праздник этот непременно нужно было отмечать на природе. Из года в год, в юности, Златина мама, а до нее и бабушка, да и прабабушка тоже собирались компаниями, брали с собой поесть и уходили в лес, чтобы там весь день гулять, петь, смеяться, веселиться, вспоминать годы войны и тех, кто не вернулся или уже не дожил до этого дня. Злата Полянская на подобных маевках горновцев никогда не была, за все время ее пребывания в Горновке маевки уже не устраивали.