Там, за зорями. Пять лет спустя

Как-то разом вспыхнул свет, и тишину взорвали хлопушки, аплодисменты и дружное: «С днем рожденья, Злата!». В воздухе серебрился серпантин и переливающиеся конфетти. У столика, на котором стоял большой двухъярусный торт, толпились родные и близкие люди, все те, с кем Злате Юрьевне хотелось отпраздновать свой день рождения и первый сольный концерт. На столах мерцали свечи, а за окном в измороси дождя тонули городские фонари. Цветы, поздравления, тосты, подарки, объятия и поцелуи, перемежаясь между собой, сменяли друг друга. Злата уже и не помнила, когда в последний раз близкие и родные ей люди собирались за одним столом. А вместе с тем ее семья была самым главным и почти единственным, что девушка ставила превыше всего. Она была так счастлива сейчас. У нее было все, о чем она мечтала, к чему стремилась. И хотелось хотя бы в этот вечер, предавшись безмятежной радости, которой лучились ее голубые глаза, просто наслаждаться этим.

— Это победа, дорогая моя! Это еще одна твоя победа! И я поздравляю тебя! — Ирина Леонидовна обняла ее и подала бокал с шампанским. — Хочу выпить за тебя! Я горжусь тобой и люблю! Ты такая умница! — женщина обняла Злату, которая, натанцевавшись в кругу друзей, запыхавшись и раскрасневшись, ускользнула на минутку, чтобы перевести дыхание и выпить сока.

Они чуть отошли от веселящейся толпы.

— Это наша победа, Ирина Леонидовна! Это вы меня подталкивали и указывали путь! Поддерживали и не давали пасть духом! Если бы не вы, я, наверное, давно бы опустила руки! По крайней мере, так и не дошла до сольной программы и сегодняшнего концерта!

— Дошла бы, конечно, дошла! У тебя есть талант, а это то, что просто так не дается богом. Он тебе дан, а значит, случай и возможность развить и показать его всегда найдутся. Ну, а мы пойдем дальше!

Они замолчали, но так и остались стоять, потягивая шампанское маленькими глоточками и глядя на веселящихся гостей. Ребята из танцевального коллектива отжигали по полной. И откуда только силы брались после двухчасового концерта, который они отработали с полной отдачей? Следуя их примеру — ну как тут можно было удержаться? — вовсю отплясывали и Анька с Катькой, и мама с тетей Людой, и даже папа под современные мотивы пытался изобразить лезгинку. Дядя Коля о чем-то эмоционально беседовал с Васькой, а жена его, глядя на танцующих, постоянно что-то жевала, пододвигая к себе то одну тарелку, то другую. Ребята-музыканты, Лешины друзья и соратники, которые, по сути, являлись ее саунд-продюсерами, работая над аранжировками минусовок, под которые она выступала, что-то оживленно обсуждали со звукорежиссером и баянистом, а хореограф, она же педагог Университета культуры, которая учила Злату танцевальному мастерству, а сейчас ставила им танцы для сольной программы, болтала с Блотским-старшим.

Рядом с ними стоял и Леша, пытаясь уловить суть разговора. Он то и дело отвлекался на Машку, убегающую за сестренкой и снова возвращающуюся к нему. Дети тоже были с ними, и Злата не видела в этом чего-то предосудительного. Она привыкла брать детей с собой, для нее это было естественным, да и дочки были в окружении близких людей. Маняша, будучи ученицей третьего класса, была привязана к школе и определенному режиму, нарушать который не рекомендовалось. Оттого, уезжая, Злате приходилось дочку оставлять с Виталей. Ульяну же она неизменно брала с собой. Маша скучала без Леши сильнее, чем Злата могла бы предположить. Нет, не то чтобы она чувствовала к Злате некоторую отчужденность, может быть, даже ревность в связи с появлением в их жизни Ульяши и Витали. Девочка обожала свою маленькую сестренку и была приветлива с Дорошем. Но папа был для нее всем. Леша обожал Маняшу. И его любовь не приходилось делить.

— А почему Леша один? — спросила Злата, нарушая молчание и с улыбкой наблюдая, как обмениваются поцелуями папа и дочка. — Куда делась Маша?

— Маша? — переспросила Ирина Леонидовна. — Ах, Маша! Ну, после Маши у Леши была еще Таня, а потом Света. Так, ничего не значащие интрижки. Как-то отец попробовал поговорить с ним, но он заявил, что жениться более не намерен, как и связывать себя серьезными длительными отношениями. Но он же все-таки мужчина, оттого периодически в его жизни появляются девчонки! Но это ровным счетом ничего не значит. Сердце же свое он отдал дочери, и ничего менять не собирается! Ребенок — самое ценное и дорогое, что есть у него в этой жизни!

— Да, Леша обожает Маняшу, и это взаимно, но это ведь я виновата во всем, Ирина Леонидовна! Я разбила ему сердце, и теперь как он может кому-то поверить? Знаете, мне иногда стыдно за собственное счастье. И, казалось бы, все давно в прошлом и у нас с Лешей вполне дружеские отношения, да только иногда в его глазах чудится мне такая тоска…