Тамерлан

Двор Торгая, отца Тимура. Длинная пристройка типа конюшни. Тимур, очевидно, только что приехавший откуда-то, расседлывает своего коня. Входит взволнованный Чеку:

- Смотри, у меня трясутся руки и я не в силах натянуть даже тетиву лука! Кто скажет, увидев сейчас меня, что я лучший… э… воин-барласовец! Я не в состоянии вытащить саблю из-за пояса! Я развалина, чтоб мой язык отсох, прежде, чем молвит слово…

- Довольно! – обрывает резко и вместе с тем дружески Тимур – Дело не в твоем языке – выкладывай.

Чеку просит Тимура наклонить к нему ухо.

- Здесь нет никого, кроме нас. Выкладывай!

- Беда! – наконец-то решается говорить Чеку.

Тимур принимает серьезный, насколько это возможно, вид, машинально подставляет ухо.

- Тебя, хотят… того… — Чеку Барлас проводит острием ладони себе по горлу.

- Кто?

- Известно кто – братья, дядья Долона, — Вот эти глаза видели, а этими ушами я слышал… Только что…

Тимур мгновенно преображается, лицо его становится озабоченным…

- Они придут… ночью… но ты не отчаивайся… Я с тобой!...

Чеку входит в свою роль:

- Я их! – но увидев на лице Тимура нечто тревожное, умолкает – Что делать? Может быть пока не поздно, махнуть отсюда… В Кеш?, Самарканд?...

- Нет! Нет! Что случится, того не миновать… пусть приходят – я встречу их!

- Я с тобой! Ты хотел сказать “мы встретим”!

- Спасибо, друг! А сейчас за работу! Видишь, в углу куча попон – неси их к лежаку! – командует Тимур и после небольшого раздумья говорит то ли Чеку, то ли себе: — Подумаем, как встретить достойно гостей…

16

Тимур с Чеку готовят действительно достойную встречу гостей. В духе современных заокеанских боевиков: там и сям упрятаны луки, сабли и др. На лежаке с помощью седел, попон, одеял и др. сооружена кукла – чем-то весьма отдаленно напоминающая спящего человека, ну, и т.д.; определены “огневые точки” – словом, двор обращен в боевой полигон. Правда, тщательно замаскированный…

- Ночь обещает привести хорошую луну, — это говорит Чеку.

- С помощью Аллаха, — а это Тимур.

- Одного боюсь,- заявляет Чеку, — в опасности твой отец, мать…

- Их нет дома.

- Как бы вот здесь у меня, — показывает на живот, — не выстрелило преждевременно.

- Смотри, не вспугни! – смеется Тимур.

17

С момента угона камарадинового табуна минуло не более одной недели, поэтому картина ночного неба почти не изменилась:

Наверху – почти полнолуние, по краям горизонта – там и сям мелькают звездочки. То – есть стоит типичная для Центральной Азии ночь, достойная пера изысканного придворного поэта… Разница лишь в том, что мы ее, ночную картину, несколько раньше наблюдали в степи, а сейчас она висит таинственным мистическим занавесом над барласовким кишлаком. И не просто над кишлаком – а конкретно над двором Тимура.

А вот и сам Тимур – пара настороженных глаз внимательно из-за щели между двумя жердями оглядывают двор. А вот и его верный приятель Чеку Барлас. Он также в засаде, в некоем закутке между двумя готовыми к бою луками. Чеку Барлас, как ни в чем не бывало, позевывает, отстукивает дробь на животе… Если взглянуть на прицел одного из луков, то можно увидеть в 7-10 метрах от него лежанку со спящим человеком. Но мы-то по предыдущему эпизоду знаем, что это вовсе не спящий человек, а кукла – приманка…

Секунда – другая посвящена стрекотанью цикад… и теням от предметов во дворе.

Но, чу! Что это? На крыше появляется часть человеческого силуэта, рядом – еще, еще, еще… Пара глаз заметалась в щели между жердями. Чеку Барлас, снова зевнув, застывает с открытым ртом… Один, два…

- Ввосьмером! – шепчет Чеку Барлас.

И начинается! Двое, ступая на цыпочках, подходят к лежанке. Кукла, приводимая в движение Тимуром веревкой, действительно создает иллюзию ворочающегося во сне человека. Незнакомец из всей силы намерен проткнуть «спящего» и уже делает взмах, ухватившись обеими руками за рукоятку сабли, но… пущенная Чеку Барласом стрела в этот миг пронизывает его насквозь – тот ничком падает наземь. То же происходит и со вторым…

-Засада! – кричит третий, наконец-то сообразив.

Он бросается с саблей на Чеку Барласа. Из укрытия выскакивает Тимур.

- Нужен Тимур – вот я – получайте! – восклицает он, бросившись в гущу сражающихся, придя на помощь приятелю.

Но вот повержен третий. Четвертый… пятый… Он демонстрирует подлинное искусство владения саблей. Тимур с помощью приятеля одолевает и шестого… седьмого… Последний, наверняка юноша, пытаясь одолеть забор, неловко падает, в ужасе закрыв глаза…

- Пощадим? – спрашивает разгоряченный Чеку Барлас.

На секунду – другую кажется, что так и будет: Тимур, конечно, пощадит врага, который продолжает сидеть у забора, всхлипывая. Он отбрасывает в сторону саблю, но… просит повелительно у Чеку Барласа… лук со стрелой.

- Он отпрыск Эренжена – нет им пощады!

Тимур натягивает тетиву… стрела вонзается в грудь юноши.

Все.

- Куда их! – Чеку Барлас показывает на лежащие там и сям трупы.

- Никуда!

- Останутся до утра?

- А ты как думаешь?

18