Тамерлан

Тот же двор на следующее утро заполнен почти на половину людьми. Это – преимущественно пожилые и более того мужчины. У дверей дома — хозяева: отец Тимура по имени Торгай, сам Тимур, 2-3 его приятеля, в числе их, разумеется, и Чеку Барлас, Сардар и еще один, запомнившийся нам по предыдущим эпизодам.

Речь держит, как и положено, отец Тимура:

- Вот трупы. Взгляните, люди, они лежат там, где их души унеслись в небо по воле Аллаха!

- Не по воле Аллаха, а по воле молодчиков, тех, кто стоит рядом с тобой, Торгай.

- Кто это говорит?

Из толпы высовывает голову мужчина:

- Ну, я – и что?

- Никто тебя не станет осуждать: твои слова верны. Более того, скажу откровенно: слушайте, барласовцы! У этого молодчика, который отправил души детей досточтимого Эренжена в небо, есть имя – вот он!

И тут неожиданно ситуация круто меняется. Тимур стоит, как бы возвышаясь над другими, мимо него, прижимая к груди руку и как бы выражая с ним и солидарность, и нечто большее (похожее на официальное признание его лидерства), проходят барласовцы… С этого момента Тимур еще больше (а ведь со времени первой встречи минула едва ли неделя!) становится похожим (конечно, не вполне) на того Тимура, образ которого сохранила нам история.

19

- Т-с-с! – Чеку Барлас прикладывает палец к губам.

Тимур со своим приятелем пробираются сквозь заросли к реке.

- Любуйся! Ай, да Чеку Барлас: все знает, все видит! – чмокает губами приятель. Тимур потрясен. Дело в том, что на мелководье реки, за густыми зарослями облепихи, купается… Жамбы! Купается весело, как и положено девушке лет 14-15, в нижнем белье до пят, купается, что-то напевая. Чеку Барлас в своей характерной только ему манере, делает попытку сказать что-то по этому поводу скабрезное, но под резко осуждающим взглядом Тимура мгновенно осекся:

- Я ухожу!... Я ничего не видел! – говорит он, отступая.

Однако для Тимура такого рода покаяние явно недостаточно – он процеживает сквозь зубы:

- Вон!

Ветви зарослей за Чеку Барласом сомкнулись, его рядом как и не было. И тогда Тимур, не в силах подавить в себе нахлынувшие чувства, продолжает наблюдение за купальщицей. Жамбы, немного чисто по-женски покувыркавшись в воде и оглядевшись на всякий случай вокруг, выходит на бережок… раздевается… выжимает белье, раскладывает его едва ли не перед носом Тимура…

Перед Тимуром – невероятное зрелище: он впервые видит перед собой женские прелести. И кого? Любимой, правда, пока тайно любимой, девушки однозначно очаровательной, редкой красоты… Жамбы, заметив Тимура, вскрикнула, поспешно закрылась сухим платьем. Реакция Тимура необычна. Он ее, казалось бы, привлекает к себе, гладит по лицу, но тут вдруг резко преображается, отталкивает её от себя, перед тем больно, «влепив» 2-3 пощечины, бросается прочь…

20

Небольшой совет молодых барласовцев. Тимур протягивает одному из своих сверстников, Омару, свиток:

- Ты у нас, Омар, самый грамотный – прочти, что здесь написано, да погромче!

- Но ты – грамотей похлеще нас! – как бы возражая, берет свиток Омар.

- Читай! – говорит Тимур тихо и властно.

Омар разворачивает свиток, читает:

- “Тимуру сыну Торгая, племяннику Ходжи Барласа и всем барласовцам от Камардина, доблестного сына Джаледина. Всем известно, что твоему поступку может позавидовать шакал, который своим порождением обязан злому человеконенавистному Иблису…”

Омар смущен, обращается, к Тимуру:

- Читать дальше?

- Читай!

- Нечего выслушивать эту выжившую из ума лису, — говорит с искренним возмущением аргасовец по имени Саид, — Он хуже Иблиса.

- Дай мне бумагу – я подотру ею свою задницу, — говорит Чеку.

Все смеются.

Но не таков Тимур – он голосом властным приказывает:

- Это неспроста. Читай дальше. Что предлагает Камарадин?

Омар продолжает:

- Он пишет: “ Если ты считаешь иначе, предлагаю тремя сотнями с моей стороны и тремя сотнями, с твоей, встретиться на извилине Красной реки… и справедливый Аллах нас рассудит…”.

- Вот соль послания! – восклицает Тимур. – Когда он предлагает встретиться?

- Через десять дней ровно… В полдень…

- Да, лиса, но мы хитрее, — молвит Тимур. — Омар пиши:” Я принимаю твой вызов. Готовь своих триста зайцев – мои соколы с трудом сдерживают крылья… Пусть Аллах нас рассудит. Тимур сын Торгая”

- Все? – спрашивает Омар.

- Зовите его гонцов?

Двое выбегают, вводят гонцов Камарадина. Им протягивают бумагу с ответом.

Тимур, как и положено верховоду, повелительно дает знак рукой:

- Езжайте. Да не споткнитесь по пути!

Гонцы уходят. Тимур спрашивает:

- Три сотни… Сможем ли набрать такое количество воинов?

- Если уговорим в Кеше всех, кто умеет держать в руках оружие, — говорит Омар.- Поищем достойных воинов – они есть и в окрестных стойбищах.

- Это невозможно.

- Сотни – две у нас будут точно, — говорит сверстник по имени Закиридин.

- Достаточно… — говорит Тимур. — Надо помнить о трех вещах: Аллах не с ним, а с нами, мы соколы – они зайцы и мы сразимся не в назначенный день, в полдень, а раньше. Мы постараемся застать их врасплох…

- А как же насчет честного сражения? – удивлен Омар.

- Да, да. Мы должны сдержать слово, — вторит другой.