Танец мотылька

— Это я — слушаю, — гундит знакомый голос. От него бросает в холодную дрожь.

Глубоко вдыхаю и сглатываю слюну.

Шефа я никогда не видел, но по голосу бы точно его узнал, если, конечно, это настоящий голос, в чем не уверен. Хотя и рад был, что никогда не встречался с начальником, а то сейчас это слишком опасно. Для шефа.

— Марк, мне повторить?

— Я еще работаю, — выдавливаю и присаживаюсь на край стола в кухне. Тот болезненно скрипит подо мной. Бессовестно не вовремя прилетают воспоминания жаркой ночи с Крыловой.

Тру лицо, стирая невидимую грязь. Не отмыться теперь никогда.

— Ты офанарел? Я три дня звоню! Мне нужна информация! Вчера нужна, не сегодня, а вчера! — шеф в ярости. Он говорит рвано и жестко, каждое слово, как гвоздь, забивается в висок.

— Занят был, — отбиваюсь без шансов на успех.

— Чем, твою мать? Чем ты был занят? Обхаживал девку? Я тебе что сказал? Ты слишком завозился с этой кралей. Подключай искпам, и делу — конец. Ее заказали слишком влиятельные люди. Не вздумай соскочить!

— И не собирался. Вы же знаете, — я стараюсь говорить спокойно, не смотря на то, что взрываюсь от негодования. Телефон хрустит под пальцами, пальцы белеют от напряжения.

— Так в чем тогда проблема?

— Она не поддается внушению.

— К черту его! Значит она — маг! Что тут сложного?!

— А если вы ошибаетесь? Если это зелье или заклинание защиты?

— Марк, ты меня удивляешь! Таких проколов, от кого-кого, но от тебя я не ожидал! Ты же лучший в моем отделе, — босс откашлялся, затем уже спокойней, добавил: — Заканчивай с ней. Даю два дня. Не справишься, пришлю команду зачистки. Извини, ничего личного.

— Как это «зачистки»? — с надрывом говорю я. — Это же крайняя мера! Что вы себе позволяете?

— За свою шкуру испугался?

Не отвечаю, только заскриплю челюстью. Была б моя воля, нашел бы ублюдка и вырвал ему глотку. Наступит когда-нибудь такое время.

— Твои похождения и так даются мне слишком дорого. Чего стоило убрать за тобой квартиру, — вдруг бросает шеф. Я настораживаюсь.

— Но это не моих рук дело! Кто-то ведет ее.

— Что? Ты совсем съехал с катушек? Я бы знал об этом.

— Так же, как и знаете о том, что она маг! — прикрикиваю в трубку. Возникает желание грохнуть по столу. Заношу кулак, но в кухню входит Марина. Жестом показываю ей «вон». Девушка закусив губу и вздернув подбородок, уходит. Входная дверь хряпает и отдается болью в висках.

— Вольный, наверное, тебе уже на покой надо. Заканчивай с этим делом и отправлю тебя на моря. Заменим молодым составом. А сейчас поднимай свою задницу, бери девку за горло и применяй икс.

— Она не со мной сейчас, — тихо промямлю. Ожидаю реакции. Шеф ругается длинным отборным матом.

— Не знаю как, мне пофиг почему и зачем, но ты, лучший хренов маг памяти, пойдешь и найдешь ее! И, если объект пострадает до извлечения, я тебя своими руками задавлю. Ясно?

— Вполне.

— Мне нужна эта информация, Марк. Любой ценой.

— Если она не раскроется, я не буду применять икс. Я на такое не подписывался. Это убьет ее.

— Я слышу нотки личного интереса? Вольный, ты меня удивляешь все больше. Мне нужна только глубинная память Крыловой, потом можешь запрограммировать девку и играться с ней сколько влезет. Но сейчас она — объект! И ты мне принесешь ее память через два дня, или я сворачиваю вашу лавочку. Говоришь не подписывался? Еще как подписывался! Или мне показать твой договор на десять лет? Кстати, могу наведаться к твоей матери и сообщить ей, что ты жив-здоров.

Сжимаю челюсть так, что хрустит эмаль.

— Я понял. Не нужно никуда наведываться, — хриплю в трубку. — Я дотянусь когда-нибудь до вас. Тогда пеняйте на себя.

Мужчина на том конце линии наигранно хохочет.

— Не дотянешься, Вольный — маленький вырос. Все, вольно! Вали посылку, или сам поляжешь. И Маринку потянешь. Жалко девочку — хороший она лекарь.

В голову впиваются короткие гудки. Хочется швырнуть телефон об стенку, но я сжимаю его до треска в косточках и бросаю на полку. Затем, таки, прикладываюсь кулаком по столу. В столешнице появляется вмятина, а грохот разлетается в стороны и подтверждает какой я на самом деле пропащий человек.

Глава 22. Беги — не беги…

Час брожу окрестностями, стараясь уйти от больницы подальше. Еще полчаса, прижавшись к грязной деревянной стенке остановки, жду транспорт. Выбирать не приходится: так утренний ветер выдувает тепло из тела. Хоть и лето, но солнце пока низко, а я совсем ослабла, чтобы сопротивляться холоду и лихорадке.

Город спит. Редкие машины рассекают воздух шумом мотора; редкие прохожие сонно плетутся на работу.

Я доезжаю автобусом до парка и решаю не пересаживаться на другую маршрутку: проще пройтись — до нужного адреса всего пара кварталов. Надеюсь, мне хватит сил.

Чувствую себя человеком, когда иду под разлапистыми кленами, не думая о том, что будет дальше. Без преследований, без мучений, без Марка… Где он сейчас? Жив ли? Сердце сжимается, но я глубоко вдыхаю и прогоняю наваждение. Получилось не очень. Ком так и остается в груди. Кажется, этот ржавый гвоздь выдернет только время. Ну, и пусть.