Танец под звуки эха руин

— Чего ты там шепчешь? — Спросил Элиндан меня. — Спасибо, что разделила войско, что привела их ко мне в руки.

— Я люблю вас. Люблю вас всех. Уходите, — сказала я лишь одними губами.

Меч Элиндана сверкнул близко к моему лицу. Последние слезы скатились по моим щекам. В последний раз я оглядела всех дорогих моему сердцу существ. Ком застыл в горле, удушая своей горечью.

Боли в затылке больше не было. Следом за мной летели мои волосы, подхватываемые ветром и уносящиеся прочь.

Нориндан

Меня колотило. Я пришел к стенам царства, привел за собой войско, но совершенно не понимал, что должен сделать. Кинтана в руках отца, изувеченная, истощенная, обессиленная, но все еще прекрасная, как самый драгоценный камень Кристальных гор. Кинтана была не в силах даже разговаривать, но нашла в себе силы дать последний отпор королю. Пара секунд противостояния, и вот уже Элиндан держит ее за волосы, перекинув за стену. Я боялся сделать лишний вздох. Я все надеялся, что сейчас он вернет ее обратно, что передаст ее мне, что я излечу ее.

По нежным губам я прочел «люблю». Словно зомбированный я сделал несколько шагов вперед.

— Не смей, — вырвался из меня удушающий шепот. — Не смей! — Голос тут же вернулся, едва я заметил, как отец сверкнул сталью клинка, извлеченного из ножен.

Дикая улыбка озарила его лицо, отдающее безумием, когда он обрубил фиолетовые волосы.

Легкие перестали работать, а разум не поспевал за телом. Я несся вперед, понимая, что не успею ее поймать. Из горла вырвался дикий рев, словно зверь вселился в меня.

Глухой удар плоти о землю.

Предсмертный хрип.

— Кинтана, — осипшим от неистового вопля голосом прошептал я. — Кинтана, открой глаза. Открой. Умоляю. Прошу. Не оставляй меня.

Но жизнь в ней больше не текла. Еще теплая кожа покрывалась каплями воды. То были мои слезы. Прижав женщину к себе точно так же, как в нашу последнюю ночь вместе, я продолжал молить, словно в бреду, чтоб она очнулась.

— Ты так и не услышала, как я называю тебя своей любимой, своей женой. Мы еще не одолели Элиндана. Ты… Ты не пожила со мной в укромном уголке. Прошу тебя, — дрожал и хрипел мой голос. Трясущаяся рука гладила посиневшую от побоев кожу, стараясь сохранить медленно уходящее из тела тепло.

— Не успел… Я так много не успел.

Я стиснул обмякшую возлюбленную в объятиях, ожидая, что она обнимет меня в ответ, что ее щеки вновь вспыхнут краской, но безвольно упавшая на мое плечо голова Кинтаны не издала даже короткого вздоха. Аккуратно придерживая шею, я заглянул в ее лицо еще раз, отказываясь верить в происходящее. Содрогающимися губами я уткнулся в охладевший лоб, обливая слезами обрезанные волосы.

Просвистела стрела. Я обернулся, чтоб понять причину выстрела. То было предупреждением для Сайны, чтоб та не двигалась с места. Она собиралась направиться к своей дочери. Я был обязан отнести Кинтану к ее родным.

На порванном платье покоился безжизненный локон, который я не посмел бы просто стряхнуть. Дрожащими пальцами я поднял его и положил за пазуху.

Подхватив Кинтану, на подкашивающихся ногах я понес ее к тем существам, которыми она дорожила, которых она любила. Весь наш отряд и все ее близкие застыли в страхе. Все смотрели на меня, прекрасно понимая, какая новость их ждет, потому и не сдерживали слезы.

— Она… — Прошептала Сайна.

— Мертва, — ответил я угасшим голосом.

Женщины были не в силах сдержать слезы и сдавленные стоны, кроме моей матери. Ее челюсть содрогалась от скорби, но она не позволяла себе показать истинные чувства. Ритон и Литон разъяренно скомандовали:

— В бой!

Полетели стрелы и нашей армии, и армии врага, от которых меня защитили маги, иначе хоть одна наверняка попала бы мне в спину. На стены накинули лестницы, а я все шел, даже не оглядываясь назад. К ногам падали погибшие от стрел воины, но я не был в силах сейчас скорбеть по бойцам.

— Линдея, Сайна, Элинель, отнесите ее в безопасное место. Малам, отведи потом Линдею и Элинель в безопасное место.

Все четверо выполнили мой приказ, а я смотрел вслед. Тело Кинтаны, что совсем недавно я ласкал своими руками, было совершенно обмякшим. Женщины несли ее так нежно, что, казалось, сейчас она встанет на ноги и обнимет каждую из них. Но чуда не происходило.

Стерев скатившуюся по лицу слезу, я, не раздумывая, кинулся в бой. В пару рывков преодолев лестницу, рубил каждого на своем пути, не желая даже думать о послаблении из благородства. Ни один из них не помог Кинтане. Никто не защитил ее. Никто не удержал ее от падания.

Разрубая противников на части, я искал отца взглядом. Его белая фигура была уже возле дворца, скрываясь за высокими дверьми. На горизонте забрезжил восход, а потому времени до отступления оставалось совсем немного.

С запада я услышал гул, ощущая, как содрогается земля под ногами.

Энты.

Они рушили царство темных эльфов, пуская в горы и землю свои массивные корни. Облако пыли скрывало энтов от взора, но кроны огромных оживших деревьев невозможно было не разглядеть. Для темных эльфов больше не было шанса на отступление. Это была решающая битва для каждого из них.