Танец с драконами

Вздумай кто-нибудь спросить мнение Тириона, он бы ответил, что все их старания напрасны. Ручное чудище королевы нельзя сбить такими игрушками, если только один из этих длинных болтов от скорпиона не попадёт чудовищу прямо в глаз. Дракона не так-то уж легко убить. Пощекочи его всем этим – и только разозлишь.

Глаза – вот самое уязвимое место чудовища. Глаза и мозг. А вовсе не подбрюшье, как рассказывалось в некоторых старых сказках. Чешуя на брюхе была почти такой же крепкой, как на спине и боках. И уж точно не шея. Это уж совсем безумие. С тем же успехом несостоявшиеся драконоборцы могли пытаться потушить костёр, размахивая копьём. «Смерть исходит из пасти дракона, – писал септон Барт в своей «Необычной Истории», – но туда смерть не зайдёт».

Чуть дальше два легиона из Нового Гиса, сдвинув щиты, сошлись в схватке стена на стену. Сержанты в железных полушлемах с гребнями из конского волоса выкрикивали команды на каком-то собственном неразборчивом диалекте. Для неопытного наблюдателя гискарцы выглядели более устрашающе, чем юнкайские рабы-воины, но Тириона терзали сомнения. Может легионеры вооружены и организованы по образу и подобию Безупречных… да вот только евнухи другой жизни не знали, а гискарцы были свободными гражданами, призванными на срочную трёхлетнюю службу.

Очередь у колодца вытянулась на четверть мили.

На расстоянии дня пути от Миэрина имелось всего несколько колодцев, поэтому ждать всегда приходилось долго. Большая часть юнкайского войска брала воду для питья прямо из Скахазадхана, и ещё до предупреждения знахаря Тирион знал, что это очень плохая затея. Те, кто поумнее, старались избегать мест слива нечистот, черпая воду выше по реке, но, в любом случае, ещё выше по течению находился город.

То, что на расстоянии дневного перехода от Миэрина, до сих пор оставались чистые колодцы, лишний раз подтверждало, что Дейенерис Таргариен всё ещё очень неопытна в вопросах осадного искусства. Ей следовало отравить все колодцы, и юнкайцам пришлось бы пить речную воду. Интересно посмотреть, сколько тогда продлилась бы осада? Тирион не сомневался, что именно так поступил бы его лорд-отец.

Каждый раз, когда их троица продвигались вперёд, колокольчики на ошейниках тихонько позвякивали. «Какой же радостный звук, от него так и хочется кому-нибудь выковырять ложкой глаза. К этому времени Утка, Хэлдон Полумейстер и Гриф со своим юным принцем уже должны были приплыть в Вестерос. И я с ними… но нет, мне обязательно нужно было поиметь шлюху. Отцеубийства, видимо, недостаточно, мне потребовались ещё щель и вино, чтобы утопить своё горе, и вот он я в чуждой мне части света, в рабском ошейнике с золотыми колокольчиками, возвещающими своим звоном о моём прибытии. Если я правильно подберу танец, может даже смогу пробренчать "Рейнов из Кастамере"».

Не было лучшего места, чем очередь к колодцу, чтобы разузнать последние новости и слухи.

– Я уверен в том, что видел, – говорил старый раб в ржавом железном ошейнике, пока Тирион и Пенни плелись в очереди. – А видел я, как дракон выдёргивал руки и ноги, разрывал людей пополам, сжигал их до костей и пепла. Многие побежали, пытаясь выбраться из той ямы, но я пришёл на представление и, клянусь всеми богами Гиса, я его увидел. Я сидел в фиолетовом ряду, поэтому вряд ли дракон стал бы на меня нападать.

– Королева забралась на спину дракону и улетела, – утверждала высокая темнокожая женщина.

– Она пыталась, – возразил старик, – но не смогла удержаться. Арбалеты ранили дракона, и, говорят, стрела угодила королеве прямо промеж её миленьких розовых сисек. И тогда она упала. Умерла в канаве, раздавленная колёсами повозки. Я знаю девку, которая знает мужика, который видел, как та померла.

В этой компании умнее было бы промолчать, но Тирион не смог сдержаться.

– Тело так и не нашли, – произнёс он.

– А ты-то что можешь об этом знать? – нахмурился старик.

– Они там были, – вступилась темнокожая женщина. – Это ведь те дерущиеся карлики, что выступали для королевы.

Старик прищурился на них так, словно только что увидел Тириона и Пенни.

– Вы те, что катались на свиньях.

«Наша слава бежит впереди нас». Тирион изобразил реверанс и не стал указывать на то, что одна из свиней в действительности была собакой.