Таня Гроттер и кольца Четырёх Стихий (СИ)

— Эх, блин, как же я соскучился по драконболу! Сюда бы ещё Гоярына и пару мячиков!.. — мечтательно возопил внук Ягге, проносясь у Тани над головой.

Ведьма широко улыбнулась, проводив его глазами, и, резко вскинув смычок, штопором унеслась в грозовое небо. Однако ей тут же пришлось ограничить свой пыл. Во-первых, от её резких виражей путеводная нить, тянущаяся от грифа контрабаса, начала дрожать и сбиваться с курса, элементарно не успевая урегулировать его в связи с новым местоположением контрабаса в воздухе. Во-вторых, пытаясь повторить за ней двойную петлю, Ягун едва не соскользнул с мокрого, гладкого бока своего пылесоса прямо в океан.

— Полегче, Гроттер, ты не на поле, — с сожалением вздохнув, шикнула на саму себя ведьма.

«…И вряд ли там уже окажешься» — пискнул ей пакостный пессимистичный голосок в голове, и Таня поджала губы. Играть в Сборной Мира сейчас хотелось как никогда. Вообще много чего такого, раньше сомнительного, хотелось, воодушевляясь мыслью, что конец света близко, а значит, хотеть не вредно.

Таня выровняла контрабас, одновременно наблюдая за Тангро. Дракон, воспользовавшись тем, что руки Ваньки были заняты, и у него не получилось закрыть расстегнувшуюся молнию, выбрался из сумки и теперь носился вокруг друзей. Шторм и гроза Тангро нисколько не смущали. Время от времени, в отвесном пике он стрелой врезался прямо в бушующие волны и через несколько минут, проскользнув под водой неясной зелёной тенью, так же резко выныривал, снова поднимаясь в небо, приветствующее дракончика раскатами далёкого грома и змеиными языками молний, в какой-то момент начавшими перечёркивать небо то тут, то там.

Они летели уже с полчаса. Одежда хлопала на ветру. Где-то на десятой минуте полёта у Тани тоже сорвало шапку, и теперь рыжие спутанные космы развевались за её спиной вместе с шерстяными кистями шарфа. Ужасно хотелось сменить позу или хотя бы немного размять затёкшие ноги, плотно сжимавшие бока контрабаса, но постоянные порывы ветра не давали этого сделать. В тот момент, когда Таня уже, наверно, раз пятый взмолилась про себя: «Ну, где же этот Лигулов остров?!» — ведущая их до этого нить Ариадны смоталась в пульсирующий золотой клубок и растаяла в воздухе. Это означало, что остров должен была уже находиться в пределах их видимости — но, так же скрытый защитными чарами, «видимым», по сути, не являлся.

Таня прикрыла глаза, сосредотачиваясь, и вскоре ощутила приближение к невидимому барьеру. Она кинула взгляд на Ваньку и Ягуна, летевших слева от неё. Лица у обоих парней были спокойные и сконцентрированные в ожидании момента, когда надо будет произнести заклинание перехода. На всякий случай Таня ещё раз повторила его про себя. По пути от магпункта до Жилого этажа Баб-Ягун провёл ей с Ванькой краткий инструктаж о пункте их назначения, основываясь на сведениях, выведанных у бабуси после истории с колодцем Посейдона. Ягге говорила, что чары, защищающие Скаредо, по принципу действия не отличаются от Гардарики: они скрывают остров от посторонних глаз, а для перехода из лопухоидного мира требуют произношения магической формулы. Заклинание перехода звучало как «Инграндиум Верум», что значило на языке древних славянских богов «чистые помыслы». То есть, произнося его, маги как бы подтверждали, что не замышляют ничего дурного и не намерены причинять никому вреда. Единственное существенное различие с Гардарикой заключалось в том, что тогдашнее руководство школы было очень мнительно по отношению к Магществу и средствам массовой магформации, и Инграндиум принципиально не пропускал представителей этих слоёв общества на территорию острова — видимо, не желая верить в их «чистые помыслы».

По этой же причине драконбольные матчи в Скаредо проводились редко, так как без главных судей и магов, освещающих это событие, фактически теряли свой смысл. Тем не менее, драконбольная команда Скаредо до недавнего времени считалась одной из лучших и занимала восьмое место в мире по сумме выигранных матчей. От Соловья Таня за время своей учёбы неоднократно слышала о ней, и, судя по его скупым отзывам, эти сведения не были простыми слухами. Иногда — как правило, в те дни, когда тибидохская команда тренировалась из рук вон плохо — одноглазый тренер, сипло отчитывая своих игроков, присовокуплял к и без того уничтожающему словесному разносу сетования о том, что скаредовской команды теперь нет, и некому, как в былые времена, создавать стимул для тренировок. Дело тут было в том, что Тибидохс и Скаредо, как две конкурирующие по престижу русские школы, принципиально соревновались друг с другом не только в спорте, но и во всём, в чём только было возможно, и до последнего оставались друг с другом «на ножах». Таня с удивлением узнала об этом только в магспирантуре.

«Интересно, как выглядит Скаредо?» — полюбопытствовала про себя Таня. Мысленно она представляла себе некое подобие замка графа Дракулы: тёмная массивная громада, вонзающаяся в небо бесконечным количеством шпилей, с узкими окнами-бойницами.