Таня Гроттер и кольца Четырёх Стихий (СИ)

Молочно-белое кольцо вокруг Тани распалось: все призраки, которые ещё находились в зале, со вновь остекленевшими глазами устремились к некромагине. Предназначенные Гроттер проклятия угасли в их телах, но одна искра всё же ударила Тане под ноги. «Она промахнулась», — вскользь подумала Таня, поднимая взгляд на Ростову. Чтоб спасти себя, она сделала то единственное, что ей оставалось — то же, что и Тане до неё. Ростова замерла, до побеления сжав руки в кулаки; её лицо кривилось от злобы и досады. В окружении мёртвых душ, в положении беспомощной жертвы теперь оказалась она.

Вдруг Таня почувствовала, как что-то сдавило ей горло. Инстинктивно подняв к шее руки, она осознала, что там ничего нет. Тем не менее, что-то душило её. Гроттер захрипела, в глазах заплясали светлячки.

— Неприятно, да? Мне тоже не понравилось! — донесся до неё из круга окрик Ростовой.

Таня покачнулась и уловила какое-то движение на полу возле себя. С трудом сфокусировав взгляд, ведьма различила в полумраке собственную еле-видневшуюся тень, которая слабо трепыхалась у неё под ногами и пыталась отпихнуть от себя вторую, настойчиво душащую её. Напоследок Наташа решила вернуть ей должок, но кое-что не учла.

То, что Таня, когда пришла в себя, приняла за пустоту на месте сил Чумы, на самом деле не было пустотой. Стихийная магия артефакта не просто избавилась от некромагии: она заняла её место. Действие кольца не было похоже на действие любого из магических предметов, которыми ведьма когда-либо пользовалась. Артефакты всегда были отдельным, ограниченным источником магии, предназначенной для определённой цели. Сила же, которую давало кольцо Света, ощущалась безграничной, а кольцо служило скорее даже не её ресурсом, а проводником извне, инструментом её концентрации. Таня могла брать ещё, ещё и ещё, и кольцо всё равно могло дать больше.

Но это было не всё, что оно хранило. Кольцо носило на себе отпечаток своей владелицы — своей подлинной хозяйки, её знаний, — и стремилось помочь новой, направляло её. Вот откуда Таня знала, что делать дальше.

Таня отняла ладони от шеи и вскинула руку. Ей не нужна была магическая формула — достаточно было желания.

По длинной галерее вихрем пролетел порыв ледяного ветра, отшвырнув тень Ростовой обратно к своей владелице. Таня сделала глубокий жадный вдох, наблюдая, как от кольца Персефоны отрываются одна… две… четыре… шесть искр! Шесть искр, при максимальном пределе для мага — три! Даже Чума и Сарданапал никогда не выбрасывали из одного кольца более трёх искр за раз. Однако, эта мысль не вызвала у Тани удивления. Таня Гроттер одновременно сознавала, что то, что она делает сейчас — далеко за пределами профессиональной компетенции лучших магов мира, но это не внушало ей никаких эмоций, проще говоря: ей было глубоко фиолетово. Все мысли превратились в ледяные кристаллы, покалывающие разум острыми кончиками.

Демонстрация вмещаемой кольцом древней силы не заставила себя долго ждать. Призраки расступились. Шесть серебристо-белых искр, оторвавшись от кольца Персефоны, разлетелись в разные стороны, огибая Ростову и замыкая вокруг неё в воздухе мерцающее кольцо, по которому начала бежать ледяная корка. Секунды — и оно обратилось в десятки длинных острых сосулек, обращённых остриём к некромагине и рванувших к ней.

Ростова вскинула руки в защитной некромагической стойке. От неё навстречу несущимся к ней сосулькам, напоминающим ледяные клинки, отделился тёмный туман. Несколько сосулек взорвались фонтаном колотого льда и осыпались на пол, но остальные, к удивлению, успевшему отразиться на лице некромагини, не встретив препятствий, распороли чёрный туман, и острые ледяные пики пронзили тело Наташи со всех сторон. Ростова, даже не вскрикнув, повалилась на усыпанный ледяными и каменными крошками, разбитый заклинаниями пол.

Таня, ощущая мрачное удовлетворение, неотрывно смотрела на изуродованное, с торчащими в нём сосульками тело Наташи. Ей не было страшно и она не чувствовала ни малейшей жалости, никаких мук совести — главным образом потому, что о полной фальшивости трюка «смерть некромага» была прекрасно осведомлена.

И точно.

С полминуты Наташа Ростова лежала неподвижно, окрашивая пол под собой в пугающе-бордовый цвет. А затем рука, как у тряпичной куклы, небрежно брошенной кем-то в ящик для игрушек, неестественно закинутая за спину, пошевелилась и медленно поползла к торчавшему сбоку от позвоночника ледяному клинку. Окровавленные пальцы обхватили основание и выдернули длинный ледяной шип, отбросив его в сторону.

Совершенно безразлично Танины светло-зелёные глаза наблюдали за тем, как исчезает рана на месте выдернутой сосульки, сращивая порванные мышцы и затягиваясь новой кожей, а некромагиня, приподнявшись на одной руке и перекатившись на бок, без единого звука, кривя лицо, уже пытается выдернуть другой, пригвоздивший её ногу к полу, ледяной клинок.