Таня Гроттер и кольца Четырёх Стихий (СИ)

Таня обвела взглядом магпункт с рядами пустых, застеленных коек, невольно подметив отсутствие одной ширмы, сейчас выполняющей — вернее, уже выполнившей — свою почётную миссию в Зале Двух Стихий. Единственная занятая кровать как и прежде находилась через три от входа. На ней, укрытая легким одеялом, лежала, медленно дыша, но больше, однако, не подавая никаких признаков жизни, Наташа Ростова. Рыжие кудрявые волосы как-то не по общепринятому среди волос всех героинь закону сбились на одну сторону, опутав шею, вместо того, чтобы, как им надлежало, разметаться по подушке. Шрамы на лице и руках у неё уже затянулись, успели сгладиться, так что сейчас не обезображенное ни ими, ни гневом лицо казалось приятным, безобидным. Таня вздрогнула.

На стуле рядом с кроватью, спиной ко входу, сидел Глеб Бейбарсов. Подавшись вперёд, он тоже разглядывал лицо Ростовой. Таня заметила, что его рука держала её ладонь, и Глеб, скорее всего, неосознанно, водил большим пальцем по её бледным костяшкам, иногда сильнее сжимая их и отпуская. Трудно было сказать, сколько он уже сидел так, но темные джинсы и футболка бывшего некромага явно давали понять, что высматривала его на празднике внизу Таня совершенно напрасно — он наверняка там и не появлялся.

Оперевшись плечом о дверной косяк, Таня негромко постучала по дереву. Глеб обернулся к ней через плечо. Удивленным встречей он не выглядел.

— Поговорим? — негромко предложила Таня.

Бейбарсов со вздохом кивнул, наблюдая, как ведьма заходит с другой стороны койки Ростовой и садится на соседнюю. Таня, не сдержавшись, улыбнулась — едва-едва, потому что, провожая её взглядом, Глеб щурился: как будто ехидно или подозрительно, но на самом деле просто потому, что свет бил ему прямо в глаза.

— Как она?

Глеб пожал плечами.

— Плохо и стабильно.

— Никогда не был согласен с тем, о чем мяукала Склепова: ты умеешь выбирать одежду, — без перехода сообщил он, всё ещё её разглядывая.

— Но разве тебе не понравилось бы больше, надень я какое-нибудь жутко красивое платье? — с любопытством протянула Таня.

Бейбарсов снова пожал плечами и спокойно ответил:

— Понравилось бы, не будь ты так хороша в том, что на тебе сейчас.

Таня усмехнулась.

— Спасибо.

Аккуратно прислушиваясь к себе, она отметила, что ей нравится, что ему нравится. Но при этом её так и подмывало попросить его перестать трогать Наташу Ростову, так как это обстоятельство её отвлекало. Бейбарсов, разумеется, не мог этого не понимать, но руку той не отпускал. Не исключено, что назло. Так что Таня предпочитала игнорировать этот факт, дабы спасти руины нервной системы хотя бы для душевного музея.

— Она тебе не нравится? — вдруг спросил Глеб, кивая на некромагиню.

Брови Тани выгнулись вверх: вопрос, по её мнению, был как минимум странным, учитывая все недавние события… Если бы это был вопрос, конечно. Но Бейбарсов как обычно утверждал — дурацкая, безмерно раздражающая её привычка ещё со времён Бейбарсова-некромага, но подло подкупающая своей уверенностью.

— Это потому, что я взял её за руку?

— Это потому, что несколько дней назад она почти прикончила нас обоих и едва не открыла Жуткие Ворота.

«…А теперь ты держишь её за ручку», — мысленно добавила Таня.

— Она не виновата, — негромко произнёс он, отпуская руку некромагини и откидываясь на спинку стула.

Брови Тани поднялись ещё выше.

— Разве?

— Я знал Наташу довольно долго и достаточно хорошо. Она совсем не такой человек, какой мы её видели, Таня.

— Ну да, люди меняются. Характеры портятся. Так бывает, если предавать друзей и бросать их в ямы к голодным мертвякам, например, — вовремя прикусить наточенный с детства язык великовозрастной Гроттер в очередной раз не удалось.

Бейбарсов тяжело посмотрел на неё.

— Зачем ты сюда пришла, Таня? — вкрадчиво-холодно поинтересовался он. — Зачем ты пришла, если ты меня не слушаешь?

Таня вздохнула.

— Ладно. Что там про Ростову? — если Бейбарсов хотел заходить настолько издалека, что ж, флаг ему в руки.

— «Ростову», — Глеб фыркнул. — Это даже не её фамилия! К тому времени, как мы познакомились, свою настоящую фамилию она не помнила — слишком маленькая была, когда старуха её забрала. Только первую букву знала — «Р». Вот Лена её и прозвала Наташей Ростовой — это из книжки какой-то, вроде как знаменитой. Лена эту книжку как раз читала, когда Хозяйка её утащила.

Бейбарсов потёр пальцами переносицу.