Таня Гроттер и кольца Четырёх Стихий (СИ)

— Мне кажется, что некоторые из вас не до конца оценили масштабы событий, — взгляд академика разом окинул Семь-Пень-Дыра, меланхолично созерцавшего пейзаж за окном, Жору Жикина, что-то старательно строчившего в своём вечном блокнотике, уже десять минут буравящего взглядом одну точку пространства Гуню Гломова и откровенно скучающую Гробыню, которая, за неимением интересующей её информации, снова по-королевски раскинулась на подушках с явным намерением вздремнуть. Под укоризненным взглядом Сарданапала выпускники неуютно завозились.

— ...Поэтому мне бы хотелось уточнить всё, что нам известно. У нас с коллегами практически нет сомнений, что причиной столь резкого похолодания на острове стал активированный кем-то чрезвычайно мощный артефакт, по роду магии предположительно относящийся к стихии ветра или воды. К сожалению, мы не можем пока установить, какой именно из них был активирован, но сделано это было не раньше, чем два-три дня назад. Как вам известно, магию артефакта нельзя отменить заклинаниями или же какими-либо другими магическими способами. Так же я не знаю, случайно или намеренно был активирован данный артефакт, но ясно одно: если мы не сможем вовремя найти и обезвредить его, то уже к концу следующей недели Буян вместе со всеми его обитателями превратится в плавающую посреди океана заснеженную глыбу льда. Сначала Буян, а потом, возможно, и весь остальной магический мир, — мрачно закончил директор.

Таня отметила, что никогда раньше не видела его в таком угрюмом состоянии. Даже когда в школу грозили нагрянуть древние славянские боги — Перун, Триглав и Велес, — академик и то, кажется, отреагировал позитивнее. Все в комнате притихли, осознавая, какое очередное приключение они нашли на свои головы. Даже плевавшие на всё с высокой колокольни Склепова и Горьянов ощутимо напряглись.

— А если эвакуировать учеников? Отправить всех к лопухоидам, а самим потом уже начать искать? — голос Шурасика вывел Таню из задумчивого оцепенения. Тибидохский отличник как всегда быстрее всех просчитывал возможные варианты.

— Мы не успеем, — покачал головой Сарданапал. — Договор с Бессмертником Кощеевым вступает в силу сегодня в полночь. Грааль Гардарика будет заблокирована на ближайшую неделю: никто не сможет попасть на остров или покинуть его.

Головы почти всех присутствующих одновременно повернулись к старому камину, над которым весели большие настенные часы в резной оправе. Не выдержав такого пристального внимания, часы засмущались и в обычное время белый циферблат зарделся пунцовым цветом. Стрелки ожили, показав без пяти десять — до полной блокировки Гардарики оставалось ровно два часа.

— Так разблокируйте! — тут же встряла недоумевающая Верка Попугаева. — Снимем заклинание — и дело с концом!

— Вера, неужели ты думаешь, что Магщество нам это позволит? — в голосе академика слышался совершенно несвойственный главе Тибидохса сарказм. — Как только раздастся первый полуночный удар часов, Грааль Гардарику замуруют так, чтоб не то, что маг — купидон не смог через неё пролететь.

— Отлично! Значит, если я правильно понял, у нас в запасе ещё два часа? — ожив, уточнил Кузя Тузиков, одновременно поднимаясь со своего места возле окна. Правильно понявшие ход его мыслей выпускники настороженно переглянулись.

А в следующую секунду, галдя и толкаясь, все уже повскакивали со своих мест и ринулись к выходу. Не проявили малодушие лишь немногие. Среди них: Таня, Ванька Валялкин, Ягун, спокойно удержавший за локоть вскочившую было Лоткову, две бывшие некромагини, стоящие с абсолютно невозмутимым видом всё на том же месте, и главное Тибидохское Дарование, смущённо поправившее очёчки. А так же, к удивлению Гроттер, Гуня Гломов, который мало того, что не кинулся вслед за предпочёвшей капитулировать с Буяна до наступления Ледникового периода Склеповой, но и сгрёб любимую супругу в охапку, не дав ей возможности улизнуть.

Как оказалось, кусалась и вопила Гробыня совершенно зря, потому что около выхода перепуганное стадо бывших учеников встретил грозный рык Золотого Сфинкса, соскочившего с двери и надёжно загородившего проход. Сунуться к нему никто так и не рискнул, и, поняв, что дезертировать не удастся, народ неохотно вернулся на свои места. Сарданапал, с грустью наблюдавший за попыткой побега, вздохнул, и Таня поняла, что он предвидел её уже заранее.