Танки возвращаются в бой

Из-за высотки перед Ново-Марфовкой, как бы раздвигая зацепившиеся там космы тумана, вынырнула серая точка. За ней показалась вторая, третья... Их уже несколько десятков — этих точек, превращающихся по мере приближения в тупорылые неуклюжие танки. Даже невооруженным глазом видны вспышки выстрелов короткоствольных танковых пушек, частыми очередями отстукивают пулеметы. Танки идут, развернувшись в боевой порядок, углом вперед.

Ведя беспорядочный огонь с ходу, вражеские машины выходят к балке, по краю которой петляют наши траншеи. Вот первые танки исчезают в балке. Впереди видны немецкие машины Т-3. За ними — верткие чехословацкие легкие танки и группы танкеток. Потом снова средние танки... И так волна за волной, волна за волной... Сколько их? Не сочтешь, да и некогда считать.

В некоторых наших частях возникло замешательство.

Слева от стыка дивизий оборонялся 792-й стрелковый полк. Телефонная связь с ним прервалась.

— Радио! — почти крикнул командарм.

Но полковая радиостанция тоже перестала отвечать. Началось замешательство и в стрелковом полку, занимавшем оборону справа.

784-й горнострелковый полк, оборонявший высоту, постепенно стал отходить в направлении Джанторы.

Лицо Львова посерело, на крутом лбу пролегла глубокая складка. Однако ни жестом, ни словом не выдал он своего волнения. Подозвав адъютанта, командарм отдал какое-то распоряжение и снова прильнул к окулярам стереотрубы. Через несколько минут две танкетки со штабными офицерами быстро вынырнули из-за высоты и, пользуясь складками местности, понеслись к переднему краю.

В это время немецкие танки, раздвинув стык наших дивизий, как через ворота, устремились в Корпечь. Подавив противотанковые батареи, они ворвались в селение, но там попали под удар артиллерии армии и, оставив подбитыми несколько машин, повернули обратно. На них обрушились гвардейские минометы, вызванные по приказанию командарма. На какое-то время все исчезло из глаз, окутанное серо-пепельным дымом. А когда дымовая завеса немного поредела, мы увидели, как вражеские танки, перевалив через передний край, в беспорядке уходят к высоте с тремя курганами в районе Владиславовки.

Наступила короткая пауза. Фланги наших дивизий быстро сомкнулись, полки приводили себя в порядок, перегруппировывались подразделения.

В 13.00 противник повторил атаку на Корпечь. На этот раз он бросил против наших войск более 60 танков и два батальона пехоты, посаженной на автомашины. Но путь фашистам снова преградил огонь артиллерии трех стрелковых дивизий, двух дивизионов гвардейских минометов и армейской артгруппы.

И опять не выдержали нервы наступающих. Теряя танки, автомашины и пехоту, гитлеровцы быстро откатились к Владиславовке.

Время перевалило далеко за полдень. Косые солнечные лучи уже не обжигали лица, а только слепили глаза. Легкий ветерок с севера приносил залах Гнилого моря. Немецкие батальоны в сопровождении танков в третий раз пошли на наши траншеи.

70 танков с десантом на броне спустились в балку перед входом в Корпечь. Из балки послышалась усиливающаяся трескотня автоматов, ударили длинные пулеметные очереди, донеслись глухие взрывы ручных гранат. Наша пехота, вначале прижатая танками, теперь поднялась и достойно (встретила противника.

Но силы нашей артиллерии были раздроблены в этот раз по трем направлениям. И гитлеровцы, не считаясь с потерями, проскочили северо-восточные окраины Корпечи, растеклись по лощине и стали приближаться к высоте 28,2.

На всем пространстве от Корпечи до высоты — ни деревца, ни кустика. Все вытоптано, смято, сожжено. Только глубокие танковые колеи вдоль и поперек прорезают лощину да темнеют засохшие комья грязи.

Расстояние между немецкими танками и высотой сокращается с каждой минутой. Неподалеку, взрывая землю, падают снаряды танковых пушек: то недолет, то перелет. Наша артиллерия бьет с флангов, но загораются всего две-три легкие машины. Остальные увеличивают скорость. Головной танк, расплескав на пути грязный ручеек, вздыбливается, как для прыжка. К ручейку, развернувшись по фронту, спешат все новые и новые машины.

Батарея, укрытая на склоне высоты, впереди наблюдательного пункта, открывает беглый огонь. Снаряд летит за снарядом, но они только высекают брызги искр на вражеской броне. Станковые и ручные пулеметы бьют с высоты по смотровым щелям, по приборам наблюдения. Невольно создается ощущение, будто вражеские машины неуязвимы и их уже не остановить. Лязг гусениц все ближе, все явственнее...

Головные немецкие танки уже прошли ячейки истребителей и преодолевали крутой подъем. Впереди перед вершиной небольшая терраса. Здесь они прекратили огонь: снаряды перехватываются бугорком за террасой.

В таком же положении оказались и наши противотанковые орудия, находившиеся на высоте, возле КП. Наступили те критические минуты, когда только от умения командиров и стойкости бойцов зависел исход этого трудного боя.