Танковое жало

Не было поздравлений или хвалебных речей, лишь короткие слова о ликвидации танковой роты, об убийстве немецких танкистов их сбежавшим офицером. Остальные бойцы молчали, не было желания гордиться своим подвигом, только печаль и горечь утраты – впереди их ждали похороны командира.

После доклада разведчика майор коротко сказал:

– Благодарю за службу. Доложу о выполнении задания в штаб.

– Товарищ командир, у меня одна просьба к вам есть, – огорошил его вдруг капитан Шубин. – Разрешите одиночную вылазку. Не к немцам, нет. Хочу проехать по деревушкам и найти того офицера. Командира танковой немецкой роты лейтенанта Ноймана.

Майор удивился:

– Да как же ты его собрался искать и почему на нашей территории?

Глеб высказал свои догадки, которые обдумывал последние сутки по дороге назад:

– Он не зря расправился с остальными танкистами, возможно, хотел, чтобы в германском штабе его сочли мертвым. Но он офицер, привык думать и планировать свои действия. И я думаю, раз он пошел на такое преступление ради своей свободы, то не от отчаяния, а потому что ему было куда пойти. У него есть укрытие или сообщник.

– На нашей территории? Почему именно на советской земле?

– У своих он предатель. И это не ошибка, не случайность. Нойман – настоящий предатель, он был готов к побегу, но свои запасы или документы оставил на освобожденной территории, потому что больше не хочет служить Гитлеру. Он хочет быть свободным, а это невозможно среди своих, слишком большое количество личного состава на том участке, множество постов, которые он не сможет пройти со своими настоящими документами.

Джахеев пожал плечами:

– Не уверен, прав ли ты, капитан. Но смотри, если видишь в этом надобность, то действуй. Только помочь пока не смогу ни людьми, ни машиной. У нас идет подготовка к наступлению, все силы стягивают к северному флангу. Даю сутки на отдых или поиск Ноймана, это уж ты сам решай. Через сутки весь действующий состав ждет передислокация на направление Алеевки, там будет нанесен основной удар под прикрытием артиллерии. Да ты заходи, как проверишь свои догадки, расскажу подробнее о наших планах.

– Договорились. – И капитан Шубин направился по улочкам села в сторону госпиталя. Он понимал, что вымотан, ему требуется еда и сон, чтобы осуществить свои планы, но прежде всего ему необходимо было увидеться с Баро. К зданию лазарета Глеб подходил как во сне, его мотало из стороны в сторону, ноги совсем не слушались, а перед глазами висела серая пелена. Но при виде худенькой фигурки в белых повязках, которая притулилась к стене, внутри разлилось тепло.

В проеме двери показалась медсестра:

– Ну наконец! Он же стоит тут уже сутки, не могу загнать внутрь. Товарищ капитан, объясните вашему мальчику, так нельзя! Он ведь до воспаления легких достоится. Баро, теперь ты зайдешь внутрь?

Мальчик сделал шаг навстречу своему старшему товарищу. Глеб перехватил цыганенка, осторожно придержал рукой:

– Давай-ка я тебе помогу.

Клара Львовна охнула:

– Ну куда в таком виде, у нас же стерильно! – Она властно остановила разведчика с мальчиком на руках у входа в зал с рядом скамеек. – Подождите здесь, принесу вам воды, хоть лицо отмоете и руки… Баро, аккуратно, у тебя ведь перевязки, их нельзя пачкать!

Женщина поспешила в глубину бывшего церковного здания за ведром с водой, а разведчик устроился на лавке и усадил рядом поудобнее мальчика. Баро ухватил его за руку смуглой ладошкой:

– Я тебя ждал, Шубин! Смотрел в окно сначала, а потом вот дополз сюда к двери, чтобы лучше видно было. Я знал, что ты вернешься, ты про меня не забудешь, ты же слово дал. Где ты был, Шубин, рассказывай! Вот, угощайся, меня тут все кормят. «Ешь, ешь, Баро, ты такой худой». И ты тоже ешь и рассказывай. – Цыганенок ласковым вьюнком жался к своему другу.

Глеб откусил кусочек от моченого яблока и застонал, таким вкусным оно ему показалось. Он в несколько укусов проглотил угощение и сказал:

– В клещах у смерти побывал, Баро. Но вырвался, только немцы там остались. Один сбежал, мне надо его найти и наказать за ложь. Ты одолжишь мне своего коня для этого, Баро?

– Забирай его совсем, это мой подарок тебе на прощанье, Шубин, – щедро предложил мальчишка. – Я научу тебя с ним управляться. Запоминай, по-цыгански скажешь: «Джя!» – и он поскачет со всех ног. А если хочешь совсем быстро, то крикни: «Сегер!»

Баро говорил и говорил, а потом вдруг увидел, что капитан, уронив голову на грудь, крепко спит, так и не дослушав советов, как управлять Ратом с помощью цыганских команд. Клара Львовна, которая вернулась с ведром и чистой ветошью, покачала головой при виде такой картины: капитан Шубин крепко спал сидя, а к его боку притулился спящий Баро. Женщина поставила ведро в сторонку, сходила за одеялом и укрыла парочку, что наконец разрешила себе несколько часов отдыха.

Глава 10