Танские новеллы

Оба гостя, решив, что это лисьи чары, велели слуге принести топор, срезали с дерева наросты, расковыряли низ ствола и стали рассматривать большое дупло. Там оказался ход, в который могла влезть целая кушетка; там было очень светло и виднелись навалы и кучи земли, напоминавшие по форме городские укрепления и дворцы; в них копошились массы муравьев. Была там маленькая красная башня, в ней помещались два больших муравья, — примерно три цуня длиною, с белыми пятнышками и красными головками; им прислуживало несколько десятков больших муравьев, а остальные не смели приблизиться, так как то был их повелитель с супругой. Это и была столица княжества Хуайань. Южнее имелся еще один ход, там тоже было что-то вроде городских стен и башенок, в которых жили муравьи. Это была область Нанькэ, которой управлял Чунь-юй. К западу находился ход необычного вида, словно его законопатили и замуровали. Внутри его были останки черепахи, видимо, очень большой. Сверху эти останки были размыты дождем и проросли травой, густые заросли которой почти их скрывали. Это была гора Чудотворной черепахи, где Чунь-юй охотился. К востоку шел извилистый ход, напоминавший свившегося в клубок дракона; внутри была маленькая земляная насыпь, высотой немногим больше чи. Это и был холм Свившегося клубком дракона, где похоронили жену Чунь-юя.

Вспомнив обо всем, что с ним произошло, Чунь-юй загрустил; он стал внимательно смотреть повсюду, — все в точности совпадало с его сном. Не желая, чтобы приятели испортили муравейник, Чунь-юй приказал прикрыть его и оставить все как было.

В этот вечер был ливень и сильный ветер. На утро Чунь-юй заглянул в дупло, но муравьи исчезли, неизвестно куда. Так подтвердились ранее произнесенные слова: «Большая опасность грозит государству. Надо перенести столицу в другое место». Затем он вспомнил о походе на него страны Таньло и попросил тех же двух своих приятелей помочь ему разыскать следы этой страны. На одно ли к востоку от дома Чунь-юя был высохший ручей, рядом с ним росло сандаловое дерево, так густо обвитое лианами, что через них не проникали лучи солнца. В дереве было маленькое дупло, в котором тоже имелся муравейник. Разве не было это страной Таньло? Увы! То удивительное, на что способны муравьи, нельзя постичь до конца, а уж тем более как представить себе, что могут сделать те, большие, которые скрываются в горах и лесах!

Привидевшиеся Чунь-юю во сне его старые собутыльники Чжоу Бянь и Тянь Цзы-хуа находились к этому времени в уезде Люхэ и не виделись с ним уже больше десяти дней. Чунь-юй послал слугу справиться о них. Оказалось, что тяжело заболевший Чжоу Бянь умер, Тянь Цзы-хуа тоже лежит больной в постели.

Поняв, что сон его о княжестве Нанькэ раскрывает превратности и неожиданности в жизни смертных, Чунь-юй увлекся даосизмом и отказался от вина и красавиц.

Три года спустя, в году под циклическими знаками «Дин» и «Чоу» он умер; было ему тогда сорок семь лет, и это совпало с тем сроком, который ранее назначил его отец.

Я, Ли Гун-цзо, в восьмую луну осени восемнадцатого года «Чжэньюань»[57] ехал из У по реке Ло и бросил якорь у реки Хуай; встретился там с Фэнь Чунь-юем и стал расспрашивать его о том, что с ним произошло; несколько раз посетил его. Чунь-юй рассказывал мне о том, о сем, и все это были дела, действительно случившиеся; из этого всего составилось стройное повествование, весьма интересное и поучительное.

Хотя в рассказе его было много сверхъестественного и, казалось бы, не похожего на реальные события, но ведь тем, кто захватывает власть, это, в конце концов, послужит предостережением. И если кому-нибудь из потомков посчастливится очутиться в положении правителя Нанькэ, пусть не вздумает кичиться перед другими.

Ведь в похвале советнику Ли Чжао из Хуачжоу сказано:

«Знатность, богатство и чин высокий, власть и могущество, что крушат государства, — с точки зрения мудрого мужа — мало отличны от муравьиной кучи».

ЛИ ГУН-ЦЗО ИСТОРИЯ СЕ СЯО-Э [58]

Сяо-э из семьи Се, родом из Юйчжана, была дочерью странствующего торговца.

Когда ей исполнилось восемь лет, мать ее умерла. Девочку выдали замуж за Дуань Цзюй-чжэна, благородного юношу из Лияна. Это был надменный, но справедливый человек, водивший дружбу со смельчаками и искателями приключений.

Отец Сяо-э, скопив большие богатства, скрывал свое настоящее имя под прозвищем «Купец»; нагрузив джонку товарами, он часто занимался контрабандой со своим зятем Дуань Цзюй-чжэном.

Когда Сяо-э исполнилось четырнадцать лет и она впервые собиралась сделать прическу взрослой женщины, разбойники убили ее отца и мужа и похитили все деньги и товары, находившиеся в джонке.

Братья Дуань Цзюй-чжэна, племянники Се, слуги — несколько десятков человек — все были утоплены в реке. Сяо-э со сломанной ногой и раной в груди унесло течением реки, ее спасли люди с какой-то джонки, и через ночь Сяо-э пришла в себя.

Поправившись, она стала бродить по разным местам, прося подаяния, пока не попала в уезд Шанъюань. Здесь ее приютила монахиня Цин У из храма Мяогэ.