Танцоры на Краю Времени: Хроники Карнелиана [ Чуждое тепло. Пустые земли. Конец всех времен]

— Какой разговорчивый священник, — сказала она. — У нас, в 1896 году, есть епископы, похожие на него.

— Почему вы умолчали об этом, Амелия? Это было бы лучшим комплиментом.

— Мне как-то не пришло в голову, — она поколебалась, ее самоуверенность исчезла на секунду. — Вы не находите меня развязной?

— Ха! Вы стали законодательницей мод. Вашего доброго мнения ждут все. Вы наделены властью и по рождению, и по воспитанию. Епископ Тауэр сказал истину. Ваша похвала согрела его.

Он собрался сопровождать ее выше, когда Герцог Квинский, беседовавший с госпожой Кристией, повернулся к ним.

— А вы давно вернулись в Конец Времени?

— Всего несколько часов назад, — ответила она.

— Значит вы оставались в 1896 году? Тогда расскажите, что произошло с Джеггедом?

— Разве он еще не вернулся? — она посмотрела на Джерека с некоторой тревогой. — Мы слышали…

— Вы не встретили его снова в 1896 году? Я считал, что он отправился именно туда, — нахмурился Герцог Квинский.

— Может, он и там, — сказал Джерек, — только мы были совсем в другом месте. В самом Начале Времени.

— Лорд Джеггед Канари исчезает все чаще и чаще, — пожаловался Герцог Квинский. — Никто не спорит, что он непревзойденный маэстро софистики, но он так запутывает загадки, что они перестают развлекать.

— Он мог затеряться во времени, — встала на защиту Джеггеда Амелия. Если бы нам не повезло, мы до сих пор были бы там.

Герцог Квинский сочувственно воскликнул:

— Конечно, о, дорогая. Эта болтовня о Времени начинает раздражать меня. Я вам не Лорд Джеггед с этими его пристрастиями к абстрактному. Вы знаете, каким скучным я могу быть.

— Что вы! — сказал дружелюбно Джерек. — Даже в вашей пошлости есть своя прелесть.

— Надеюсь, — ответил он со скромностью, — тебе понравилось здание, Джерек?

— Это шедевр.

— Более сдержанное, чем обычно.

— Намного.

Глаза Герцога засияли.

— Какого арбитра мы сделали из тебя, Джерек! Это за старые заслуги или за последние нововведения?

Джерек пожал плечами.

— Я не думал над этим. Но Епископ Тауэр заявляет, что искусство обрело нового лидера, — он поклонился миссис Ундервуд.

— Как вы находите мой Роял-Скотланд-Ярд, миссис Ундервуд? — серьезно спросил Герцог.

— Грандиозное зрелище, Герцог! — казалось, ей доставляет удовольствие ее новое положение в свете.

Герцог блаженствовал.

— А что интересного в Начале Времени? Вы принесли нам что-нибудь новенькое?

— Да, есть кое-что, — сказал Джерек. — Моллюски, знаете, папоротники, скалы, корзиночки, водяные скорпионы, центры Времени. Так, наберется по мелочи на скромную вечеринку.

— Вам, наверное, есть что порассказать! — вернулась госпожа Кристия. — Приключения, да?

К ним стали приближаться остальные гости в ожидании интересной истории.

— И довольно занятные, — с вызовом сказала Амелия Ундервуд, хотя тон ее смягчился, когда она оказалась в кругу всей честной компании. — Нас подстерегала там масса неожиданностей.

— Но это же восхитительно! — закричала госпожа Кристия. Вы на редкость завидная пара!

— И храбрая к тому же, чтобы не испугаться западни и мести времени, — сказал Герцог Квинский.

Гэф Лошадь в Слезах наклонился вперед.

— Браннарт говорил нам, что вы обречены. Пропали навечно. Даже уничтожены.

Худощавый Доктор Волоспион в черном колышущемся плаще и черной широкополой шляпе с глазами, мерцающими в тени, сказал мягко:

— Конечно, мы не верили ему.

— Хотя путешественники во времени исчезали из нашего заповедника с поразительной быстротой. Совсем недавно я потерял четырех Адольфов Гитлеров, — Сладкое Мускатное Око был великолепен в рубашке, феске, панталонах и высоких узорчатых сапогах. — Среди них, я уверен, был настоящий. Правда, довольно старый…

— Браннарт утверждает, что эти исчезновения лишний раз доказывают, что время разорвано. — Вертер де Гете, мрачноватый сицилийский разбойник, внешности которого слегка противоречили завивающиеся усы, поправил свой капюшон.

— Он предупреждает, что мы стоим на краю хронологической бездны, в которой скоро окажемся все, независимо от наших желаний.

Мрачное высказывание Вертера повергло собеседников в уныние, и неловкая пауза повисла в воздухе, пока Амелия не нарушила ее:

— У него есть некоторые основания так думать.

— Напротив! — добродушно рассмеялся Герцог Квинский. — Вы — живое отрицание эффекта Морфейла!

— Я думаю, нет, — она сначала скромно посмотрела на Джерека, чтобы он сказал что-то, потом подытожила — Как я понимаю, это утверждение Браннарта Морфейла имеет один недостаток — в нем нет целостности. Его теория — лишь капля в море, есть другие, тоже подкрепленные доказательствами.

— Превосходный вывод, — сказал Джерек. — Моя Амелия имеет в виду, дражайший Герцог, что мы узнали много интересного в Начале Времени. Оказывается, многие ученые, кроме Браннарта, занимаются Природой времени. Я думаю, он будет рад нашей информации. Он не одинок в своих поисках.

— Вы уверены в этом? — спросила Амелия, сверкнув глазами на его недавнее «моя» (хотя без явного неудовольствия).

— Почему бы и нет?

Она пожала плечами.

— Я встречалась с этим джентльменом только однажды, да и то при довольно драматических обстоятельствах. Конечно…