Танцующая для дракона. Небо на двоих

Гроу пожал плечами и ушел. В смысле вышел из комнаты, где я, абсолютно озверев, срывала с себя датчики, а он с кем-то говорил по телефону (не иначе как с Сибриллой). Пока я ругалась страшными словами под вопли «обиженной» на такое обращение аппаратуры и думала, как объяснить Ленарду, что мы увидимся завтра, в номере снова хлопнула дверь.

– Как ты уговорил свою тетушку тебя отпустить?

– Да никак. Она до сих пор орет, наверное.

У меня натурально отвисла челюсть, потому что голос Ленарда в мою картину мира не вписывался. В таком состоянии (с отвисшей челюстью и полупридушенной змеей проводного датчика в руке) он меня и застал.

– Вау! – сказал, глядя мне в глаза.

Я подняла челюсть и подперла ее руками. На всякий.

– Меня ненадолго пустили, – сказал Ленард, сунув руки в карманы и приближаясь. Кажется, он не собирался никуда бежать и уж тем более говорить, что передумал. – Вроде как я же тебя такой видеть не должен.

Я покосилась на маячившего в проеме раскрытой двери Гроу. Последний опять уткнулся в телефон и делал вид, что он диван, но, кроме него, Ленарду об этом рассказать было некому. Когда успел только?

– Садись, что ли. – Я похлопала по кровати, и парень опустился рядом со мной. – Ну, как вы тут без меня?

– Я чуть не спятил, когда обо всем узнал, – признался он. – То есть когда узнал, что тебя похитили. И потом второй раз, когда Гроу мне объяснял про пламя… Но сейчас же все в порядке, да?

Ленард опустил глаза, и о чем он там думал, мне понять было сложно.

– Сейчас почти все в порядке, – ответила я. – Но пока меня будут изучать, чтобы я не спалила полгорода ненароком.

– А ты можешь?! – живо поинтересовался он.

– Если честно, не хочу проверять.

Ленард фыркнул, но тут же снова уткнулся взглядом в колени.

– Эй. Все же в порядке? – повторила его вопрос.

– Ну… да. Наверное.

Снова повисшее молчание заставило меня в очередной раз покоситься на Гроу, но покоситься удалось только на локоть (тот торчал из-за стены, явно намекая на то, что Гроу к ней прислонился).

Я не представляла, как спросить Ленарда о том, что он чувствует. Нельзя же спрашивать в лоб – ты меня не боишься? Ты все еще хочешь, чтобы я стала твоим опекуном? Если в самом начале нашего разговора я была на сто процентов в этом уверена, то теперь пятьдесят куда-то делись. А оставшиеся пятьдесят отщелкивались в меньшую сторону по одному проценту в секунду.

– А я пустынника видела, – сказала я, чтобы хоть как-то разбавить молчание.

– Танни, ты все еще хочешь становиться моим опекуном?

Признаться, на пару секунд я зависла. А когда отвисла, внимательно посмотрела на него.

– А почему нет?

– У тебя и других проблем хватает, – сказал он. – Сначала это… то, что с тобой случилось, – ты же теперь иртханесса. А потом скоро станешь мамой, и я буду у вас единственным человеком в семье.

Ленард снова уставился себе на колени, а я отчетливо вспомнила, что чувствовала, когда узнала о Леоне. Да я до сих пор это чувствую… чувствовала, хотя она неоднократно меня защищала и прикрывала мою задницу. Я сознательно избегала их семейных посиделок и даже к племянникам относилась настороженно, потому что считала, что я там лишняя. Среди них.

Сейчас, глядя на Ленарда, я уже не была уверена в том, что действительно была лишней.

– Если честно, нашей семье очень нужен человек, – сказала я. – Нам нужен ты, Ленард.

– Зачем?

– Потому что я тебя люблю.

– Иртханы не любят людей.

– Я бы попросил такое не озвучивать, – донеслось из соседней комнаты. – Это неполиткорректно.

– Гроу, заткнись, – попросила я.

– Ты сама любезность, Танни.

Я перевела взгляд на Ленарда и протянула ему руку.

– Это все та же я, Ленард. Во мне ничего не изменилось.

Удивительно, что, говоря с ним, я одновременно говорила и с собой, и мне хотелось… в общем, странные это были чувства. С одной стороны, надавать себе по ушам за то, что все это время я сознательно отгораживалась от Леоны, с другой – сделать так, чтобы с Ленардом не произошло то же самое.

– В это сложно поверить, – сказала я. – Потому что это пламя действительно разделяет, и со стороны кажется, что мы теперь оказались в разных мирах.

– Разве это не так? – Он по-прежнему на меня не смотрел.

– Это так. И не так. Потому что еще несколько дней назад я была человеком, и я… совершенно не изменилась. Я по-прежнему люблю шарики с беконом. Бэрри. И тебя. Когда моя сестра говорила мне то же самое, я ей не верила. – Я вдруг поняла, что мне нужно сказать это вслух. – Подсознательно не верила, хотя всеми силами старалась себя убедить, что она по-прежнему моя сестра. Мы стали реже видеться и в конце концов отдалились настолько, что я даже не представляю, почему она поступает так, а не иначе. Хотя когда-то мы говорили с ней, как я сейчас говорю с тобой, Ленард. Знаешь, чего я боюсь больше всего?

Мальчик молча поднял голову.