Танцы на стеклах - 2

прошло мое детство. Полуденное яркое солнце бьет ей прямо в

глаза, когда, запрокинув голову, она смотрит на меня. Но из-за

солнечных бликов я не могу разглядеть выражение ее глаз. И

когда она начинает оседать, я едва успеваю подхватить ее

маленькое слабое тело. В салон самолета я вношу ее на руках, в

бессознательном состоянии Мэл инстинктивно прижимается

ко мне, ее сердце рядом с моим дарует мне новую волну боли.

Это все, на что я могу рассчитывать… И оказываюсь прав,

потому что минуту спустя она приходят в себя и в ярости

начинается вырваться из моих объятий, осыпая градом ударов.

   — Не прикасайся ко мне, больше никогда. Слышишь? —

кричит она, глядя на меня, посветлевшими от гнева, глазами. С

отпускаю ее и сажусь рядом.

   — Пристегни ремни, Мэл, мы взлетаем, — произношу я

глухо. Хотя куда там, мы не летим, а катимся в пропасть…

   Она молчит, пока самолет набирает высоту. Молчит и

смотрит в иллюминатор, глядя как дворцы и небоскребы

Анмара остаются далеко внизу. Все закончилось. Я слышу, как

она думает. Вряд ли Мэл осознает, что мы летим в том

самолете и в том же составе, что несколько месяцев назад. Мне

кажется, что прошла целая вечность с тех пор, или просто мы

стали другими. То, что должно стало быть игрой, развлечением

для меня… а стало началом чего-то совершенно нового. Я

разрушил ее до основания, выпил душу жадными глотками,

сделал все, что хотел и даже больше, я протащил мою девочку

через ад, лишь для того, чтобы понять — она достойна только

рая. Мelegim.

    Ты, лучшее, что случалось со мной, melegim.

   Когда под нами остаются только облака, я чувствую, как ее

отпускает, как расслабляется ее тело, начиная медленно

содрогаться. Я знал, что это случится, и когда Мэл устает

сдерживаться, позволяя рыданиям вырваться наружу, и они

переходят в неуправляемую истерику. Бесконечный поток слез,

слов и обвинений. Отстегнув наши ремни, я сжимаю ее в

объятиях, не позволяя оттолкнуть. Что бы она не говорила, как

бы не билась, проклиная мое имя, ей нужно сейчас именно это.

Нужно. Чтобы я держал ее. Крепко.  Плачь, маленькая, плачь.

Скоро все закончится, и ты сможешь меня ненавидеть сколько

угодно, но сейчас я буду единственным, кто утонет в твоих

слезах, единственный, кто виновен в них.

   — Прости меня, melegim, — повторяю я шепотом, когда

первая волна ее истерики сходит на нет, и Мэл ненадолго

затихает, прижимаясь щекой к моей груди, я перебираю

пальцами ее волосы, те самые чудесные белокурые локоны,

которые однажды привели ее в мои объятия. Это мгновение я

пронесу через всю жизнь. Я знаю. Ничто не затмит его по силе

эмоций, которые сокрушают мое сердце, разрывая на части

безудержной болью.

   — Никогда, — отвечает она тихо, сжимая пальцами мою

ладонь. Отчаянье тугими тисками сжимает мое сердце. Еще

несколько мгновений, пока мы в небе, вдалеке от реальности,

которая ждет нас внизу, я могу ощущать ее рядом. Понимая,

что потерял безвозвратно, но это не значит, что я не буду

сражаться.

   — Я люблю тебя, Мэл, — вырывается у меня судорожное

признание.

   — Я тебя тоже, Джаред, но этого недостаточно, чтобы

забыть, кто ты и что со мной сделал.

   Мелания

   Почти не помню последних минут, что провела рядом с

Джаредом. На какое-то время я перестала воспринимать

реальность, погружаясь в самые мучительные воспоминания из

своего прошлого. Я оказалась где-то там, на дне, где очень

темно, страшно и нет ни капли воздуха. Там, откуда нет

возврата к свету.

   Нет возможности… повернуть время вспять и вернуть моего

отца, исцелить детские раны, и начать заново нашу с

Джаредом историю.

   Много лет назад, я мечтала, чтобы моя любовь напоминала

сказку, романтический мюзикл: идеальный герой, без изъянов

– душевных и физических, легкий саундтрек, красивая история

любви, веселая музыка, банальная, предсказуемая

кульминация, и жизнерадостные танцы на фоне.

    Но сейчас, когда я возвращаюсь к реальности, и чувствую

Джареда не просто рядом с собой, но и всем телом, каждой

клеточкой внутри себя — глубоко, больно и навсегда, я

понимаю… что не хотела бы иначе. Что я, возможно, получила

гораздо больше, чем то, о чем мечтала будучи наивной

девочкой. Не было никакой легкой комедии, после которой не

остается плохого осадка, но и рвущих душу эмоций и мыслей

тоже не было. Случилась настоящая драма, которая проникла

под кожу, потекла по моим венам. Сотни раз переворачивала

все внутри, наносила удары в свежие раны, и мгновенно

исцеляла их.

   Mactub. (Это написано)

   Все случилось так, как должно было быть. Все, что

произошло со мной и Джаредом, изменило меня навсегда, как

и его. Заставило мою душу пройти через страдания, которые

сделали меня сильной, прочной, непобедимой… для всех.

Кроме него.

   И я не хочу ничего переписывать… даже боль. Сердцем

чувствую, что все наши слова, взгляды, улыбки, прикосновения,

разговоры, даже его удары и мои истерики — прекрасны. Они

были живыми и настоящими, жизнь наполняла меня на вдохе,

и покидала на выдохе. Бесконечное безумие, падения и

взлеты… и танцы.  На стеклах.  Он был со мной, на них, все это

время, я читаю об этом теперь в его глазах.