Танцы на стеклах - 2

   —  Ты хотел контролировать меня, а это разные вещи. И

Меланию ты выкрал и привез сюда с той же целью. Задавить

меня авторитетом, показать, кто тут хозяин. Так я знал. Всегда.

И ты приложил руку к тому, что я ненавижу эту страну, хотя

должен считать ее своим домом. Все могло быть иначе, если

бы ты не лгал мне.

   — Ты все неправильно понял, — багровея от гнева

восклицает шейх, поднимая руку. — Во имя Аллаха, послушай, что ты говоришь. Здесь твой дом. Я вырастил тебя.

   — Неправда. Тебя никогда не было рядом. Ты приходил,

чтобы выдать очередную порцию своих бредовых идей.

   — Как ты смеешь так говорить, с отцом, с монархом. Аллах

на…

   — Не нужно пугать меня карой Аллаха, отец. Я сам себя уже

наказал. Скажи мне, где Али! — твердо, неумолимо требую я,

глядя в глаза отца.

   Я вижу, как он колеблется.

   — Тебе не нужно выбирать между сыновьями. Ты должен

понять, кто твой наследник. Щенок, который прячется за

спину отца, или лев, готовый ответить за свои поступки.

   — Я не знал, что он собирался сделать с девушкой. Он

проявил своеволие, поддался гневу.

   — Мы должны с ним решить наши разногласия здесь и

сейчас.

   — Я не дам тебе убить его.

   — Это жалко звучит, отец. Не находишь? Если в нем течет

кровь будущего монарха, то он выживет. Разве нет?

   — Али, — громко кричит Рашид, приняв верное решение.

   Но звать трусливого гада приходится очень долго.

   Однако он приходит, но вслед за ним бежит Нора, причитая и

грозя мне проклятиями.

   — Уберите женщину, — приказывает отец, и охрана Али

удерживает Нору.

   — Я не буду с тобой драться, ты выродок бело… —

насмешливо скалясь начинает Али, но его обрывает отец.

   — Замолчи, и ответь за то, что сделал, — кричит на

наследника правитель Анмара. Суровый оклик действует на

него отрезвляюще, и я вижу, как Али бледнеет, понимая, что

дело приняло не тот оборот, на который он рассчитывал.

   — Но отец...

   — Учись держать удар, сын мой, и нести ответственность за

свою глупость, — решительно заявляет шейх.

   Али косится на меня, инстинктивно делая шаг назад. Я знаю,

что подсознание играет с нами злую шутку. На самом деле,

Али не такой уж и трус, но он помнит сколько раз я избивал

его до полусмерти. И точно знает, что из нас двоих, я сильнее

втрое.

   — Ты собираешься драться из-за какой-то американской

подстилки? Я мог бы оттрахать ее, но не сделал этого. Можешь

сказать мне спасибо!

    — Я не собираюсь драться с тобой, Али. Я преподам тебе

урок. Я хочу, чтобы ты понял, что нельзя прикасаться к тому,

что тебе не принадлежит. Тебе, как будущему королю

подобное знание пригодиться, — почти миролюбиво

произношу я, без предисловий и предупреждения ударяя Али

кулаком в лицо. Тот летит спиной на газон, зажимая нос, из

которого хлещет кровь.

   Нора отчаянно кричит и ее уводят в дом. Но никто не

вмешается сегодня. Потому что правда на моей стороне.

   — Вставай, Али. Хватит валяться, как девчонка, — не

скрывая негодования, произносит Рашид. Я вижу его гнев и

стыд. Мне даже жаль его сейчас. Но все мы получаем то, что

заслужили.

   — Это будущий король твоей страны, отец, — насмешливо

говорю я, — Ее ждет процветание, я уверен.

   Али, тем временем встает, на ноги и видимо что-то в моих

словах его приводит в ярость, так как он в следующую минуту с

неожиданной прытью кидается на меня. У нас даже получается

подобие драки. Он успевает нанести мне несильный йггвбб

удар в челюсть, разбив губу, за что я отвечаю трижды. И когда

он уже без сил к сопротивлению, валяется на земле, я

поднимаю его за волосы на затылке, как нашкодившего

котенка, яростно шипя в ухо:

   — Только жалкий трус способен бросить девушку в клетку,

чтобы потом выстрелить в животное за то, что оно ее не

растерзало.

   — Я защищал ее, защищал эту девку, — отплевывая кровь,

прошипел Али. Я насмешливо кривлю губы, ощущая, как

трещина на губе начинает кровоточить.

    — Неправда. Кудра не тронул бы ее. Я мог, а он — нет, —

произношу я.

   — Довольно, Адам. Отпусти его, — приказывает отец. Я

поднимаю на него тяжелый, пристальный взгляд, расцепляя

пальцы. — В больницу, — командует он своим людям,

указывая на неподвижного Али.

    — Твой тигр жив и здоров. Рана несерьезная, — сообщает

Рашид, когда Али утаскивают прочь. Потом делает паузу, глядя

мне в глаза.

   — Ты можешь остаться, Джаред, если девушка уйдет, —

милостиво добавляет отец.

   — Джаред? — вскинув бровь и стирая кровь с уголка губ,

спрашиваю я. — Разве это имя мне дала не sharmutah, которая

бросила своего сына ради другого мужчины?

   — Это имя дала тебе одна из самых достойных женщин,

которых я знал за всю свою жизнь. И, глядя на тебя, я всегда ее

видел. Знал, что этот день настанет, и ты уйдешь. Такой же,

как она, дикий и свободный. Гордый. Ты пожалеешь, Джаред.

Ты не сможешь быть одним из них.

   — Мне не нужно быть одним из них, отец. И это то, чего тебе

никогда не понять. Мне нужно быть собой. И неважно где,

неважно с кем. Неважно, чей Бог смотрит на меня сверху.

   — Ты понимаешь, что разрыв с семьей влечет за собой много

проблем? — Рашид бин Мухаммед аль Саадат опустился до

угроз. — Ты привык к красивой жизни… Не умеешь себе ни в

чем отказывать, а придется, когда я вышвырну тебя из

«Лакшери Корп». Закрою все двери в Нью-Йорке. Даже