Танцы на стёклах

Следующие сутки проходят в таком же безумном графике, и только в день перед вылетом, я освобождаюсь к трем часам дня, отправляя вместо себя Беатрис, которая после случая в машине сменила тактику, и теперь вела себя исключительно официально. Просто идеальная ассистентка. Мне плевать, но я догадываюсь, каких усилий ей стоит каждый день находится рядом. Смотреть на меня, улыбаться, прекрасно помня о своем унижении. Что ж, будем считать, что я преподал ей урок. И она сделала выводы и встала на праведный путь. Так что, я почти духовный наставник, а не безнравственной чудовище, как считает Беа.

Но мой собственный моральный облик снова подвергается искушению в первый же свободный вечер в Дрездене. Вместо того, чтобы пройтись по городу, заглянуть в музеи, сходить на выставку, я принимаю приглашение тех самых рекламщиков на закрытую вечеринку в одном из вип-клубов, где дозволены любые удовольствия, всевозможные запрещенные препараты, и элитный алкоголь льется рекой. Я согласился не потому, что соскучился по дорогим шлюхам или наркотическому дурману.

Причина была абсолютно другой. И то чувство, которое других воодушевляет на стихи, сонаты и прекрасные поступки, меня толкает в грязь и пошлость. Но это единственное, что у меня получается лучше всего — уничтожать в себе слабые места, ненужные эмоции путем погружения в насилие, разврат и пошлость.

Всегда получалось.

Ни одного сбоя за много лет.

Безотказное лекарство, принятое в огромной дозировке, на это раз не помогло.

Я никогда не думал, что способен скучать по женщине, что, каждый раз, закрывая глаза, буду вспоминать ее лицо, не в силах запретить своей памяти проигрывать картинки из наших с ней совместных моментов.

И когда частный самолет идет на посадку над огнями Нью-Йорка, я не могу сдержать глупого радостного предвкушения внутри меня, заставляющее сжиматься сердце и мышцы живота. Похоже, у меня нет другого выбора, кроме как принять это и попытаться разрушить, пока не стало слишком поздно.

Глава 16

«Когда умирает сердце — это самая страшная смерть».

Оскар Уайльд

Мелания

Оставшиеся дни в Париже пролетают быстро. Я хожу за всеми на какие-то встречи, выдавая заученную информацию, словно робот. Улыбаюсь, потому что привыкла, да и дышу, наверное, поэтому же…

Я уже поняла, что произошло. Мне не нужно объяснять, Джаред. Я поняла это в первую же ночь, когда ты не пришел, как обещал.

А я ждала. Зарывала глаза, постоянно прокручивая в мыслях события последних дней, и тихо плакала, чувствуя соль на губах… и тебя. До сих пор. Везде, где ты касался.

Внутри.

Как будто ты до сих пор во мне.

Джаред, зачем ты так? Почему?

Я пролистывала наши фотографии в телефоне, и не верила, что это было только позавчера и вчера. Кажется, прошла уже целая жизнь. Без Джареда. На одном из фото я смотрю в камеру, а Джаред прижимается губами к моей скуле. Его глаза закрыты. Всегда считала, что с закрытыми глазами целуют только тогда, когда любят.

Ошиблась.

Мой взгляд просто скользит по четкой линии его челюсти, бабочки в животе на миг возрождаются… а потом снова опадают пеплом.

Так хочу. Касаться снова.

Но… Я знала, я предполагала, что так и будет. Я просто не успела сказать первой… Что ошиблась. Чтобы сейчас, не было так больно. А нужно было, разозлить его. Нужно было все сказать тогда, у лифта, но сукин сын просто развернулся и ушел к своей драгоценной ассистентке.

Я разозлилась на саму себя. На то, как безвольно поглядываю на телефон каждые пять минут в ожидании хотя бы одного чертового звонка от Джареда.

Просто очень нужен его голос. Его нежное «крошка» на мягком выдохе…

Ты такая маленькая.

Закрываю глаза, мир вращается вокруг меня, словно на автопилоте. Я закрываю всю свою боль и тоску в кокон, стараюсь абстрагироваться, перестать ныть и жить дальше.

Я знала, на что шла. Догадывалась, что он просто играет со мной. Играет в принца, кружит голову…

Ох, черт возьми, Джаред, неужели тебе было не лень тратить столько времени, просто на то, чтобы трахнуть меня? Что тебе, на хер, от меня нужно было?! Почему я? Почему не сгодилась Беатрис или модели, которые ходят перед тобой на задних лапках?!

Ненавижу. Удаляю все фотографии Джареда с телефона, прекрасно зная, что они все равно сохранились на «облаке». К черту. Я удалю их и оттуда. Обязательно.

Хорошо, что я не успела отдать ему свое сердце. Только чуть-чуть. Отдала маленький кусочек, и теперь осталась черная, саднящая и кровоточащая дыра, которую не затянуть ничем… но оно может жить. Биться.