Тариф на любовь

На несколько ударов сердца они застыли на гребне волны и в следующий миг взлетели к солнечным небесам, сплетаясь телами и душами, сливаясь воедино в горниле любви.

— Ты любила его?

— Кого?

— …Юлика.

Ася нехотя выплывала из сладкого тумана небытия. Разнеженную, ее удерживал в этом состоянии Иван. Он лежал на боку, подперев голову согнутой в локте рукой, пальцами свободной руки трепетно обводил черты утомленного Настиного лица. Что-то особенное было в его ласковых движениях, но Ася не задумывалась об этом, она наслаждалась послелюбовным покоем.

Она открыла глаза и снова закрыла их под теплой ладонью Ивана. Его пальцы приглаживали четко очерченные брови.

— Нет. Я никогда его не любила. Раньше думала, что это придет со временем, а потом поняла, что, если нет влечения, оно и не появится — ни раньше, ни позже. Я сама хотела порвать с ним, но он, как чувствовал, избегал серьезных разговоров, быстро исчезал и не торопился возвращаться. Я уже говорила Вере, что появление его жены произошло очень даже вовремя.

— Почему?

— Ну, представь, как я придумываю несусветные причины, почему я не могу выйти за него замуж, человека уже женатого и имеющего двоих детей. Смешно! И как бы я себя чувствовала, если б сначала состоялся разговор, а потом я узнала о жене, — умерла бы на месте от стыда и позора.

— Ты была такая потерянная в тот день… И потом…

— Предательство не перестает быть таковым, даже если нет любви. Хотя я быстро поняла, что и ненависти моей он не достоин.

— А раньше ты любила?

Ася задумалась.

— Первая любовь? — Она неловко заерзала. — Мне казалось, что я любила его. Мы встречались с седьмого класса, он на год старше меня. Мне нравилось его серьезное отношение ко мне, он все старался решить сам. Позже это стало преградой между нами. Я хотела учиться дальше, а он был категорически против. — Ася печально усмехнулась. — Перед призывом в армию он сделал меня женщиной. Не скажу, что это было чудесно, — может, потому, что в первый раз. А может, потому, что отдалась скорее из жалости перед долгой разлукой. А в конце он испортил все окончательно, заявив, что я — его и должна делать только так, как он скажет. Увы, я не хотела быть комнатной собачкой. Он ушел в армию, а я уехала в город.

— Так вы расстались?

— Наверное, так. Хотя он писал мне и я писала ему. Однажды мне показалось, что он радуется моей учебе. Потом я часто вспоминала этот день. Да и вся память о Толике уместилась в этот и еще один день.

— Что же случилось?

— То же, что и всегда. Моя школьная подруга поехала к нему и утешила как могла. Кажется, в том письме он и упомянул о ней. Но естественно, писал о любви ко мне, жалел, что я не могу приехать. Даже прислал мне подарок. Дорогой. Я все удивлялась, как он в армии мог заработать столько денег.

Ваня неожиданно вспомнил о серьгах и разозлился на себя. В утешение он оправдался тем, что оба подарка были нежелательны и абсолютно не в радость. На всякий случай он спросил:

— Какой же подарок?

Ася молчала. Она не могла рассказать ему всей правды. Не сейчас. А завтра он сам все поймет.

— Это не важно, главное, я потом узнала, что эта вещь принадлежала подруге. Она забыла ее в очередной приезд.

— Предприимчивый парень, — усмехнулся Ваня.

— Больше, чем ты думаешь. Из армии он пришел, когда я была на третьем курсе. В Одессу приехал через месяц после увольнения, перед зимней сессией. И поставил условие, — Ася вздохнула в печальном возмущении, — что женится на мне, если я тут же уеду с ним. Не буду сдавать экзамены и брошу институт… Спрашивается: зачем я училась два с половиной года?

— И ты отказала? — предположил Иван, непонятно из-за чего гордясь собой.

— Нет. Я согласилась при условии, что закончу институт. Разочарованный и обозленный, он уехал и через месяц женился на той самой подруге.

— Ну и черт с ним! — Иван склонился над Асей, целуя ее.

Она подняла его лицо и посмотрела в глаза.

— А через три месяца у них родился ребенок.

— Ну и черт… Что?!

— Предприимчивый парень, да? — лениво улыбнулась она.

— Вот уж действительно, — все, что мог сказать Иван.

— Везет мне на мужчин, — с сомнительной мечтательностью продолжила Ася. — Сначала Анатолий, потом Юлиан… Причем оба любили говорить о женском коварстве, все боялись быть обманутыми.

— У тебя было только два мужчины? — удивился Иван. Ему казалось, что любая женщина постоянно имеет кого-то в своей постели. К женской верности придуманному любимому, долгому воздержанию он относился как к волшебной сказке — каждая имеет реальную подоплеку, и все это похоронено веками. Тогда, на стройке, «утешая» Настю ласками, он действовал именно из этих соображений. Поэтому боялся визитов Юлиана, боялся, что Настя не устоит против соблазна хорошо знакомого любовника. Может, женщины и не столь коварны, как намекает Настасья, но именно они чаще всего говорят, что секс нужен для здоровья, и «лечатся» в полную мощь.

— Ну почему же? — Ася недоуменно подняла брови. — Три.

— А кто…

— Ты.