Тарковский. Так далеко, так близко. Записки и интервью

При этом, может быть, стоит начать с писем-возмущений, игравших по тем временам так на руку тому начальству, от которого зависела будущая судьба «Зеркала». Вот пишет из Ленинграда некий инженер-конструктор женского пола: «Посмотрела ваш фильм “Зеркало”. Досмотрела до конца, хотя уже через полчаса у меня началась сильная головная боль от честных усилий вникнуть в него и хоть что-нибудь понять, как-то связать между собой действующих лиц и события-воспоминания… Мы, бедные зрители, видим фильмы: хорошие, плохие, очень плохие, обычные и весьма оригинальные. Но любой из них можно понять, восторгаться им или отвергнуть, но этот…». Одной инженерихе-конструктору из Ленинграда вторит другая инженериха по оборудованию из Калинина: «Полчаса назад посмотрела фильм “Зеркало”. Силен!!! Тов. режиссер! А вы-то его видели? Мне кажется, нельзя считать этот фильм нормальным (без иронии). Затрудняюсь сказать, о чем он… Желаю Вам больших творческих удач и поменьше, нет, совсем не надо таких фильмов!» И наконец, негодует старший инженер с завода пластмасс из Свердловска, уже требуя к ответу начальство, допустившее такое безобразие: «Какая пошлость, какая дрянь! Тьфу, как противно! Итак, считаю ваш фильм – это пустой выстрел. До зрителя он не дошел, а это главное… Приходится удивляться, как люди, ответственные за показ фильмов у нас в СССР, могут допускать такие промашки, недопустимые промашки».

Интересно, что непонимание у советского зрителя вызывало чаще всего только «праведное» возмущение. Но находились все-таки зрители, которые, признаваясь в непонимании картины, все-таки просили автора ее объяснить: «Уверена, что я не первая и не последняя, которая в недоумении обращается к Вам за помощью разобраться в Вашем фильме “Зеркало”. Отдельные эпизоды очень хороши во всех отношениях, но… как увязать их воедино?» Ей вторит зрительница из Ленинграда: «Я не подготовлена к восприятию этой картины ни по форме, ни по содержанию. Чем это объяснить? Сказать, чтобы я совсем не разбиралась в кино, нельзя. Но вот появился ваш бесспорно талантливый фильм – это чувствуется, несмотря на его трудное восприятие, – и приходится пасовать. Непонятно. Видела Ваши прежние фильмы “Иваново детство”, “Андрей Рублев”. Там все было понятно. А здесь нет… Перед демонстрацией фильма нужно было бы подготовить зрителя. После просмотра фильма остается чувство досады за собственную беспомощность и серость. Уважаемый Андрей, если ответить на мое письмо Вы не сможете, сообщите хотя бы, где можно прочесть об этом фильме». К сожалению, публикации о «Зеркале», были в то время запрещены для широкой прессы, а сам прокат более чем ограничен. Картине присвоили самую низкую, третью, категорию!

Тем не менее сотрудник ФИАН переслал режиссеру заметку о «Зеркале», опубликованную у них в стенной газете:

«Выход на экран фильма Тарковского “Зеркало” вызвал большой интерес в ФИАН, как и во всей Москве.

Далеко не все желающие смогли попасть на встречу с режиссером (автор настоящей заметки, к сожалению, был в их числе). Мы не можем понять, как Тарковскому удалось методами кино сделать такое глубокое философское произведение. Привыкнув к тому, что кино – это всегда фабула, действующие лица и, по возможности, “хэппи энд”, зритель пытается искать это же и в фильме Тарковского и часто, не найдя, уходит разочарованный.

О чем этот фильм? О Человеке. Нет, не конкретно о том, голос которого звучит за кадром в исполнении Иннокентия Смоктуновского. Это фильм о тебе, твоем отце, деде, о человеке, который будет жить после тебя и который все равно “Ты”. О Человеке, который живет на Земле, является ее частью и Земля является частью его самого; о том, что Человек своей жизнью отвечает перед прошлым и перед будущим. Этот фильм надо просто смотреть и слушать, как музыку Баха и стихи Арсения Тарковского; смотреть, как смотрят на звезды, на море, как любуются пейзажем. Математической логики здесь нет, она вам не объяснит, что такое Человек и в чем смысл его жизни».

То есть иные зрители, сидевшие рядом со своими соседями по зрительному залу, возмущающимися и непонимающими, давали им свои ответы…

Так зрительница из Горького писала Тарковскому: «Спасибо Вам за “Зеркало”!

У меня было такое же детство… Только как об этом узнали Вы?

Был такой же ветер и гроза… “Галька, выгони кошку!” – кричит бабушка… В комнате темно… И также гасла керосиновая лампа и заполняло всю душу чувство Ожидания матери.

…А как прекрасно в Вашем фильме пробуждение сознания, мысли у ребенка!.. И как это верно, господи… ведь мы действительно не знаем лиц наших матерей. И как просто…Вы знаете, в темном зале, глядя на кусок полотна, освещенного Вашим талантом, первый раз я почувствовала в жизни, что я не одинока…»