Тарзан из племени обезьян. Возвращение Тарзана. Тарзан и его звери

Пантера рвала и кусала Нуму справа, тогда как Тарзан зашел слева и ударил его каменным ножом в самое сердце. Прежде чем могучие когти царя зверей сумели разорвать веревку, он уже висел мертвым в петле и больше не представлял никакой угрозы.

И тогда воздух джунглей сотрясли два прозвучавших в унисон клича победы, вырвавшиеся из глоток пантеры и человека-обезьяны. Они слились в один жуткий вой.

Когда же этот устрашающий протяжный клич замер вдали, с десяток воинов в боевой раскраске, вытащив длинную пирогу на берег, остановились, вглядываясь в джунгли и прислушиваясь.

Глава 5 Мугамби

Обойдя весь остров вдоль побережья и тщательно исследовав его внутренние области, Тарзан убедился, что, кроме него, людей здесь нет.

Он не нашел ни одного свидетельства того, что кто-нибудь хотя бы ненадолго останавливался на его берегах. Правда, ему было хорошо известно, как быстро буйная тропическая растительность стирает любые следы человеческой деятельности. Поэтому он мог и ошибиться.

На следующий день после расправы с Нумой Тарзан и Шита наткнулись в лесу на племя Акута. При виде пантеры огромные обезьяны бросились наутек, но спустя какое-то время Тарзану удалось их вернуть.

Ему пришло в голову, что было бы неплохо провести любопытный опыт: попробовать примирить таких заклятых врагов, как пантера и обезьяны.

Тарзан с удовольствием брался за все, что могло занять его, когда он не ел и не охотился, иначе его в тот же момент начинали осаждать мрачные мысли.

Властелину джунглей не составило труда сообщить о своем плане антропоидам, хотя в их словаре явно не хватало многих подходящих слов. Но донести до узколобой злобной Шиты, что теперь ей нужно не нападать на соплеменников Акута, ее законную добычу, а охотиться вместе с ними, оказалось нелегко даже для человека-обезьяны.

Кроме прочего оружия, у Тарзана была длинная крепкая дубинка. Сделав из аркана нечто вроде ошейника и посадив пантеру на привязь, он использовал эту дубинку против рычащей хищницы, пытаясь донести до нее нехитрую мысль: нельзя нападать на больших и косматых зверей, похожих на человека. Кстати, те, увидев, что на шею Шиты надета веревка, уже не боялись ее и подошли ближе.

То, что огромная кошка не набросилась на Тарзана и не разорвала его на куски, было похоже на чудо и могло объясняться тем, что дважды, когда она с рычанием поворачивалась к своему партнеру по охоте, он больно бил ее по очень чувствительному носу. Так появился благотворный страх перед дубинкой – и перед обезьянами, которых та защищала.

Трудно сказать, была ли понятна самой пантере истинная причина ее привязанности к человеку-обезьяне. По всей видимости, какая-то подсознательная тяга к Тарзану, вызволившему ее из ловушки, и возникшая в последующие несколько дней привычка быть рядом много сделали для того, чтобы хищница терпела подобное обращение, – любому другому в таких обстоятельствах она бы перегрызла горло.

А кроме того, нельзя сбрасывать со счетов и могучую силу человеческого разума, способного оказывать мощное воздействие на низшие существа. Скорее всего, именно поэтому Тарзан оказывал такое сильное влияние на Шиту и на других живущих в джунглях зверей, которые попадали под его власть.

Как бы то ни было, человек, пантера и большие обезьяны несколько дней вместе бродили по джунглям, вместе охотились и делились друг с другом добычей. Но никто из всей их компании не имел такого устрашающего вида, как самый мощный хищник с гладкой белой кожей. А ведь всего несколько месяцев назад он был желанным гостем во многих лондонских гостиных.

Иногда члены охотничьей команды разлучались на час или на целые сутки, чтобы заняться своими делами. Именно в такой день человек-обезьяна, перелетая с одной ветки на другую, добрался до берега моря и растянулся на песке под жарким солнцем. Здесь его и обнаружили с невысокой скалы ближнего мыса чьи-то зоркие глаза.

Несколько мгновений обладатель этих глаз в изумлении глядел на белого дикаря, нежащегося под лучами жаркого тропического солнца. Затем он повернулся и подал знак стоящему сзади товарищу. Теперь еще одна пара глаз смотрела вниз на человека-обезьяну. Потом присоединились несколько других. Наконец все двадцать весьма озабоченных воинов-дикарей легли на животы за гребнем скалы и принялись наблюдать за белокожим незнакомцем.

Ветер дул со стороны Тарзана, поэтому он не чуял их запаха. А поскольку он лежал к ним спиной, ему не было видно, как чужаки осторожно перелезли через гребень скалы и поползли по высокой траве к песчаному пляжу.

Это были рослые, как на подбор, мужчины в туземных головных уборах, со страшными размалеванными лицами. Металлические украшения и великолепно раскрашенные перья только подчеркивали воинственную свирепость их наружности.

Подползя ближе, они, полусогнувшись, осторожно поднялись с земли и, угрожающе держа наготове тяжелые боевые палицы, начали медленно приближаться к ничего не подозревающему белокожему человеку.