Татуировки. Неизгладимые знаки как исторический источник

Ниварека была дочерью Уетонги, потомка Хине нуи те По, богини ночи, и ее супруга Руаумоко, божества землетрясений. Ниварека была красивой; Матаора хотел ее. Когда пришло время туреху покинуть его дом, Матаора предложил Нивареке остаться и стать его женой. Они хорошо уживались вместе и были довольны, хотя Матаора был мужчина этого мира и ел приготовленную пищу, а Ниварека принадлежала нижнему миру. Но однажды случилось так, что Матаора ощутил ревность, и он ударил свою жену.

Ниварека была так потрясена, что с трудом могла говорить. В ее стране мужья не били жен. Ниварека так испугалась, когда Матаора ударил ее, что она покинула его и вернулась к своему народу.

Матаора пожалел о том, что он сделал. Он горевал без Нивареки и очень скучал по ней. И он решил найти ее. Он отправился сначала к Тахуароа, это было в очень далекой земле под названием Ирихия, там, где стояла огромная гора Хикуранги, упираясь головой в небо. Тамошние люди не слышали о Нивареке, и тогда он пошел в Поутереранги, вход в Рарохенгу, который охранял Те Куватавата. Матаора спросил его: «Ты видел молодую женщину на этой дороге?» «А какая у нее примета?» – спросил Те Куватавата. «У нее светлые волосы», – сказал Матаора. «Она прошла здесь и плакала», – ответил Те Куватавата; и Матаора был ободрен известием, что Ниварека до сих пор плачет.

Те Куватавата разрешил Матаоре пройти через ворота в нижний мир, неся с собой запас еды из этого мира. Продолжив путь, он встретил Тиваивака, трубастого голубя с веерообразным хвостом… «Что делают люди здесь, внизу?» – спросил Матаора птицу. «Они заняты урожаем кумары, – сказал Тиваивака. – Некоторые строят дома, некоторые рыбачат. Некоторые летают коршунами, а другие делают татуировку». Матаора спросил, видел ли Тиваивака Нивареку. «Она прошла здесь с мокрыми глазами и трясущимися губами», – ответил Тиваивака, и Матаора продолжил свой путь с сердцем, исполненным надежды.

Так он достиг дома Уетонги, чье имя знают все мужчины: тот был экспертом по татуировкам в нижнем мире, создателем всех тату орнаментов.

Уетонга делал татуировку на лице вождя. Этот вождь лежал на земле со сведенными руками, судорожно сжатыми пальцами, в то время как отец Нивареки трудился над его лицом, используя острый костяной гребень. Матаора был очень удивлен, увидев, как кровь стекает по щекам вождя. У Матаоры была его собственная моко, которую ему сделали в верхнем мире. Но она была нарисована охрой и голубой глиной. Никогда еще не видел Матаора такую моко, как делал Уетонга, и он сказал ему: «Ты делаешь это неправильно, старик. Мы делаем это не так».

«Верно, – ответил Уетонга. – Вы не делаете этого так. Но вы делаете неправильно. То, что вы делаете, годится только для деревяшки». И он добавил, касаясь щеки Матаоры: «Это надо стереть». И он размазал раскраску по щекам Матаоры и испортил его облик. И все люди, сидевшие вокруг, смеялись, и Уетонга вместе с ними.

«О, этот верхний мир, там украшения просто нарисованы, как разрисованы деревянные балки, – сказал Уетонга. – Слушай, ты, из верхнего мира, какие порядки приняты здесь: у нас есть ткань танико для самой прекрасной из накидок; резьба по дереву для домов и оружия, и больших каноэ; есть моко, подобная той, которую ты видишь. Эти вещи не исчезнут. А на твоем лице только тухи. Это легко стереть».

Тогда Матаора задумался и сказал Уетонге: «Хорошо, ты прав. Сделай мою моко настоящей, как у того вождя».

И тогда они отослали вождя с истекающим кровью лицом, а помощники Уетонги смыли краску с лица Матаоры. Потом Уетонга взял свой костяной нож, он погрузил его зубья в смесь пережженных каури и жира акулы и принялся за дело. Сперва он нанес моко на подбородок Матаоры и на нижнюю губу. Матаора стиснул руки от боли и поджал ноги. Но он решил, что не подаст виду, как ему больно. Его губы вздулись вокруг рта, и когда Матаора ощутил жажду, он от боли не смог пить. Тогда они принесли ему воду в тыкве и через воронку влили ему в рот; это была искусно украшенная деревянная воронка, первая из тех, которыми пользуются теперь мастера тату.

Матаора почти потерял сознание от боли. Чтобы подбодрить его, местные женщины сели рядом и запели песню, усмиряющую боль от нанесения моко: