Таулос. Книга первая. Северный ветер

Снег быстро таял, обнажая землю, покрытую грязно-желтой травой, оставшейся с прошлой осени. Проливные дожди уничтожили дороги. Телеги с продовольствием постоянно застревали, и уставшие лошади выбивались из сил. И тогда люди приходили им на помощь. Проваливаясь по колено в грязь, одни воины налегали на телеги со всей силы, в то время как другие тянули лошадей вперёд. Через четыре дня подобных мучений, Хантаго приказал взять всех лошадей, что были свободны, и запрячь их дополнительно по одной на каждую телегу. Пехоте и коннице он велел сойти с дороги и двигаться по возвышенностям, которые гораздо быстрее просыхали после очередного дождя, и идти по ним было проще. Таким образом, вся армия сместилась правее, и пошла отдельно от обоза, переходя от одной возвышенности к другой.

Дни становились все длиннее, и это позволяло преодолевать большие, чем зимой, расстояния. В полдень двадцать первого дня месяца умирающей зимы имперские войска перешли реку Та и направились дальше на восток, останавливаясь только на ночлег. Перед сном, в ожидании решающего боя, воины осматривали свое оружие, точили клинки, проверяли доспехи.

В один из таких вечеров между Хантаго и Сенгтаем состоялся очень важный разговор.

Дождавшись, пока все разойдутся, Хантаго нашел Сенгтая в его палатке и пригласил немного прогуляться. Вдвоем они вышли из лагеря и, остановившись, некоторое время наблюдали за блестевшими в свете луны водами Та. Наконец, собравшись с мыслями, Хантаго произнес:

— Какой спокойный вид! Останется ли он таким после того, как состоится последняя битва?

— Что тебя волнует? — спросил Сенгтай.

Хантаго вздохнул и ответил:

— Что у нас практически нет шансов.

— Разве? — удивился Сенгтай. — Но наместнику Скупа ты говорил совсем другое.

— Я сказал ему то, что он хотел услышать, — ответил Хантаго.

— Значит, ты не веришь в победу?

— Я удивляюсь тебе, мой друг, — усмехнулся Хантаго, — похоже, ты один остаешься спокойным накануне предстоящей битвы.

— А какой смысл волноваться? — спросил Сенгтай. — Разве у нас есть выбор?

— Я не знаю, — разочарованно ответил Хантаго, — у меня нет ответа, и нет уверенности, что я поступаю верно. И мне нужна твоя помощь. Она всем нам нужна.

— Скажи, какая. Я сделаю все, что в моих силах, — уверенно ответил Сенгтай.

— Нам не пережить этого боя, если мы не придумаем чего-нибудь необычного.

— Ты хочешь, чтобы я уничтожил всю их армию? Я могу это сделать. Но это не принесет тебе славы полководца, а мне грозит большой бедой.

Хантаго растерянно смотрел на Сенгтая.

— Пойми, я не должен так поступать, — продолжал Сенгтай, — я должен скрывать свою силу. Вспомни, что я рассказывал тебе о Храме Черной Луны! Я уверен, что на поле боя будем не только мы. Будет и третий участник, который станет наблюдать издалека. Если я проявлю себя, они узнают о моем существовании, а мне бы очень не хотелось этого.

— Думаешь, они будут там? — спросил Хантаго.

— Уверен, — ответил Сенгтай, — эта война началась не без их помощи.

— Что ты имеешь в виду?

— Вспомни историю с заставами на побережье, — объяснял Сенгтай, — это явно их рук дело. Не смогли бы дроды обмануть разведчиков, которые всю жизнь за ними наблюдают и знают все их обычаи.

Хантаго ненадолго задумался.

— Пожалуй, ты прав, — признал он.

Сенгтай еще какое-то время смотрел вдаль, а потом тихо сказал:

— У меня есть один план. Если он удастся, я смогу уберечь много жизней и избавлю тебя от их лучников. Но это все, что я могу сделать.

— От лучников? — задумчиво произнес Хантаго. — Это уже хорошо.

По правде говоря, у меня тоже есть одна идея, но ее еще нужно хорошенько обдумать. Обсудим это позже.

— Договорились, — сказал Сенгтай и зевнул.

— Ладно, пойдем спать, — произнес Хантаго, заметно повеселев, и хлопнул Сенгтая по плечу.

На следующий день армия снова отправилась в путь. Через неделю, добравшись до границы земель санилов и инаров, Хантаго переправил войска через последнюю водную преграду — реку Ина. Теперь до места назначения оставалось два дня пути.

На тридцатый день месяца умирающей зимы армия остановилась у небольшого холма, за которым начиналась приозерная долина. Слева от них, на расстоянии трех тысяч шагов, сверкали под солнцем освободившиеся ото льда воды большого озера, а справа на расстоянии пяти тысяч шагов возвышались деревья северной оконечности леса инаров.

Велев разбить лагерь, Хантаго послал дозорные отряды к лесу и на побережье. К вечеру оба вернулись с хорошими новостями.