Таулос. Книга первая. Северный ветер

Вернувшись после битвы в свой лагерь возле Харангола, имперская армия стала ждать возвращения генерала Валиса и десяти тысяч всадников, которые отправились в погоню за остатками армии дродов.

Когда воины вновь расселились по палаткам, стало ясно, что половину из них можно сворачивать. Потери, которые понесла армия Таулоса, были огромны. Каждый третий навсегда остался в долине. Теперь о них напоминали пустые палатки, возле которых больше не разводили костров.

В течение следующих десяти дней люди приходили в себя.

Раненых поместили на северной оконечности лагеря, чтобы облегчить уход за ними для лекарей, которые каждый день проводили здесь, стараясь помочь пострадавшим. Количества лекарей, прибывших вместе с Хантаго, явно не хватало, и поэтому каждое утро из города прибывали ещё около десятка местных целителей. Остальные воины отдыхали, бродя по лагерю или отсыпаясь.

На пятый день после возвращения Хантаго созвал совет. В нем принимали участие Моши, генералы Сафар и Инкаон, князья Дапт и Локаи и, конечно же, сам Хантаго. Укрывшись в большой палатке от палящего солнца, они обсуждали дальнейшие действия. Было решено дождаться возвращения генерала Валиса с его отрядами, а затем выслать гонца с приказом для людей Сафара, которые остались охранять метательные машины. Они должны были выступать в Таулос немедленно, а основные силы имперского войска нагонят их по дороге. Так же Хантаго велел отправить посыльного к князю Митцу – отцу погибшего У-Фаса, чтобы сообщить о смерти его сына.

Пока шло совещание, Агот и Сенгтай оставались у входа в палатку. В какой-то момент к ним подошёл Сорук, и теперь все трое сидели на земле в ожидании возвращения Локаи.

– Как тебе первая битва? – спросил Агот у Сорука, чтобы хоть как-то скоротать затянувшееся ожидание.

Сорук пожал плечами и вместо ответа задал вопрос:

– Интересно, как долго мы будем сидеть здесь?

– Пока не кончится совещание, – пояснил Сенгтай, ложась на траву.

Сорук внимательно посмотрел на него, а затем, повернувшись к Аготу, произнес:

– Вообще-то я имел в виду это место, – он указал рукой на лагерь, – сколько мы будем оставаться здесь, возле стен Харангола?

– Пока не вернется генерал Валис, – ответил Агот, щурясь от яркого солнца.

Сорук достал фляжку с водой и немного отпил. Затем он передал ее Аготу со словами:

– Я бы хотел пойти в Таулос вместе с армией и остаться там.

– Не волнуйся, Сорук, обязательно пойдешь, – улыбнувшись, пообещал Сенгтай.

– Почему ты так думаешь? – спросил Сорук.

– Полагаю, что мы все туда пойдем, – объяснил Сенгтай, прикрыв глаза рукой, – вряд ли Хантаго отпустит Локаи обратно в Таштак так скоро. Думаю, он пригласит его в Таулос, чтобы отметить победу.

– И не только Локаи, – отозвался Агот, вглядываясь вдаль, туда, где извилистая дорога выходила из леса и направлялась к воротам Харангола. На этой дороге минуту назад показался обоз. Он быстро двигался к городу.

– А кого еще? – спросил Сорук.

– Всех, – ответил Агот, не сводя глаз с дороги, – князя Дапта и Митца тоже пригласит.

Услышав имя Митца, Сенгтай вздохнул и сказал:

– Как жаль У-Фаса, он так не дожил до победы!

– Да, – согласился Агот, – совсем немного.

– Я видел, как он погиб, – продолжал Сенгтай, – жаль, что меня не было рядом.

– Я тоже видел, – отозвался Сорук.

– Уже ничего нельзя сделать, – произнес Агот, – но мы должны верить в то, что он отдал свою жизнь не зря. И не только он один.

– Ты прав, – согласился Сенгтай, – многие отдали и продолжают отдавать.

– О чем ты? – не понял Сорук.

– Сегодня похоронили еще тридцать человек, – ответил Агот.

– А вчера еще больше, – сообщил Сенгтай, – в лагере около четырех тысяч раненых, и я боюсь, что далеко не все они вернутся в Таулос.

Сорук кивнул, соглашаясь со словами Сенгтая. А Агот продолжал следить за обозом, который, миновав ворота Харангола, продолжал двигаться в их сторону. Рядом с обозом шли несколько человек, судя по всему, погонщики. Один из них неотрывно смотрел на лагерь. Скорее всего, он вел обоз именно туда.

– Куда ты смотришь? – спросил Сорук.

– Вон на тот обоз, – ответил тот, указывая рукой, – я думал, что они больше не ходят.

– Почему? – удивился Сенгтай, приподнявшись на локтях и вглядываясь вдаль на движущийся обоз.

– Так ведь война, – ответил Агот, – дороги теперь опасны.

– Надеюсь, что она закончилась, – произнес Сенгтай.

– Я тоже надеюсь, – сказал Агот, поднимаясь на ноги.

– Сорук последовал за ним.

– Как думаешь, зачем они идут сюда? – спросил Сорук у Агота.

Тот развел руками.

– Откуда мне знать. Вот подъедут, ты и спроси, – предложил он.

Сенгтай тоже поднялся и отряхнул одежду. В этот момент из палатки вышел Локаи. Он остановился и посмотрел на своих друзей, а затем, подойдя ближе, с улыбкой произнес:

– Надеюсь, вы не зажарились тут, пока ждали меня?

– Как все прошло? – поинтересовался Сенгтай.

– Хорошо, – ответил Локаи и добавил, – идемте в наш лагерь, я все расскажу вам на месте.

Локаи пошел впереди. Остальные последовали за ним.

Когда они перешли дорогу, Агот еще раз обернулся: обоз уже вошел в лагерь и теперь медленно направлялся к его центру.

Вернувшись к своему отряду, все четверо присели в тени палатки. Локаи вкратце рассказал, о чем шла речь на совещании. Закончив рассказ, он предложил пообедать и немного отдохнуть, так как вечером предстояло заступать в ночной дозор. Без лишних вопросов Сорук поставил котелок на огонь, и они вместе с Аготом принялись готовить еду.

Остальные воины из отряда Таштака делали то же самое. Собравшись возле костров, они кипятили воду, жарили мясо и нарезали хлеб. Когда же все было готово, солдаты расселись у костров и принялись за еду.

После полудня все разошлись по своим палаткам и легли спать. Солнце спряталось за облаками, и с запада подул прохладный ветерок. Над лагерем повисла тишина, лишь изредка нарушаемая фырканьем лошадей, да стуком копыт коня посыльного, спешащего по своим делам.