Таврида: земной Элизий

Над Казачьей бухтой видел Паллас большую сторожевую башню Херсонесского укрепления, а в Ахтиаре – плиты, вынутые из стен древнего города, с барельефами и монограммами. Древний четырехарочный каменный мост через речку Черную был окончательно разрушен в начале XIX века – свидетельство о нем Палласа рисует нам высокую технику античного Херсонеса. По руинам, которые еще существовали в 90-е годы XVIII века, Паллас устанавливает границы и рисунок укреплений Гераклейского полуострова. Он замечает следы поздней турецкой кладки генуэзских укреплений, лежавшей, в свою очередь, на остатках византийских и древнегреческих стен. Так, в книге Палласа впервые установлена преемственность архитектурной культуры в Тавриде. Паллас описывает памятники раннего и позднего Средневековья, возбуждая интерес к этой эпохе, оказавшейся для современных историков более темной, чем времена античные.

С другой стороны, Паллас сомневается в повсеместном по Крыму расселении греков, высказывая предположение о культуре скифских городов-укреплений. Знаменитые стены Чембало (Балаклавы) считает он возведенными на месте скифского Палакиона. Не имея точного суждения о местном таврическом населении, Паллас как бы ходит вокруг этого вопроса, обращая внимание на своеобразие культуры так называемых пещерных городов (Инкерман, Черкес-Кермен и др.). Идея исконно готского (т. е. будто бы германского) Мангупа опровергается выводами Палласа. Он тщательно обследует вековые наслоения архитектуры Мангупа и заключает, что в «эпоху позднего Средневековья крепость была убежищем теснимых с побережья генуэзцев».

Дикий, трудно достижимый южный берег был подробно обследован Палласом, и в «Путешествие» вошли описания средневековых руин, которые венчали почти все южнобережные мысы и скалы. Паллас указал на остатки византийских монастырей в Ай-Тодоре, Аутке, Ай-Васи, меж Массандрой и Магарачем и на Аю-Даге, в Суаке (близ Перчем-Кая и между вершинами горы Голой). Палласу обязана современная археология и сведениями о многочисленных византийских базиликах по всему побережью и в близлежащем предгорье.

«Путешествие» изобилует множеством исторических замечаний, как бы брошенных Палласом вскользь. Одной из таких исторических заметок, имеющих несомненную ценность, является заметка о старокрымской резиденции православного архиерея. По сведениям Палласа, архиерей жил до 1600 года в «древнем дворце ханов». Затем для его пребывания был приобретен другой дом. По-видимому, пребывание архиерея оговаривалось особым соглашением с Бахчисараем, и выбор Старого Крыма как резиденции – свидетельство о наличии православного населения в восточных районах Крыма.

Паллас в предисловии к «Путешествию» устанавливает свою точку зрения на русский Крым. Он говорит о «выгодных изменениях, принесенных этой стране русским владычеством». Наблюдая быт и нравы татар, он не устает отмечать их косность и отсталость. По мнению Палласа, почти все отрасли хозяйства Крыма, от виноградарства до соляного промысла, нуждаются в усовершенствованиях, которые, несомненно, внесут русские хозяева. Останавливаясь на этих способах усовершенствования, Паллас тем самым рисует яркую картину нового цветущего Крыма, к построению которого он считает призванным и себя в числе других поселенцев. Тем с большей горечью указывает он на небрежение, в котором находились многие добрые начинания благодаря особому капризу императора Павла I. (Ненавистник Екатерины и Потёмкина, Павел стремился к отмене всех нововведений в южных областях.)

Паллас описывает запустение Симферополя, где сносят здания, уничтожают фундаменты, откуда высылают новых поселенцев и где даже памятники славы находятся в полном уничижении. Так, знаменитые батареи, построенные Суворовым, «одно имя которого громче всяких восхвалений, всяких громких титулов», находит Паллас заброшенными и размытыми дождями.

Но Паллас уверен в будущем этой страны. Никакая мелочь не укрывается от его зоркого глаза. Он вникает во всё, переплетая науку с жизнью, рассказывая читателю обо всех драгоценностях, которые содержат недра и поверхность земли, именуемой Тавридой.

«Мысли относительно изыскания древностей»

Ничто не может быть утешительнее для ума просвещенных людей… как стараться спасти от совершенного забвения существующие еще в отечестве нашем остатки образованности народов столь отдаленной древности.

И.А. Стемпковский