Те, кто делает нас лучше

Но мы все равно поехали взглянуть на щенка. Просто посмотреть.

Мы назвали его Тёрбером. Нам всегда очень нравился автор комиксов и писатель Джеймс Тёрбер, и у него тоже был только один глаз. (Второй он потерял в детстве, когда его младший брат играл в Вильгельма Телля и выпустил в него стрелу.) С того момента, как мы привезли его домой, стало ясно, что Тёрбер – самое энергичное, общительное и жизнерадостное создание, которое мы когда-либо знали.

Одного взгляда на него достаточно, чтобы люди начали улыбаться. Белая полоса, похожая на молнию, тянется у него от макушки, огибает здоровый левый глаз и спускается вниз к кончику носа. Он трехцветный, с красивыми рыжеватыми бровями и одним таким же носком на левой передней ноге. Его невероятно длинный хвост (когда он был щенком и я могла носить его на одной руке, этот хвост уже был 35 сантиметров длиной!) почти касается земли, когда он стоит. Но хвост редко бывает опущен вниз. Обычно Тёрбер высоко поднимает его и размахивает белым кончиком, как флагом, когда бежит впереди нас по лесу. Говард называет его «следовой ракетой». Но Тёрбер всегда оборачивается и ждет, когда мы его догоним. И всегда подходит или останавливается, когда мы его зовем. Он верит, что сейчас произойдет что-то хорошее, – и так и бывает.

Тёрберу почти каждый миг приносит радость. В доме он любит играть со своими игрушками, некоторые, например красный мяч, принадлежали еще Тэсс. Когда он хватает своего резинового пищащего ежа или акулу, одного из своих мягких ягнят или змей, или осьминогов, или своего слона, или дракона, или утку, или бегемота, или краба, мы редко можем удержаться от игры в догонялки. Но, если мы заняты, он забавляется сам, придумывая игры, в которых одна из его игрушек оживает, и он должен либо пасти ее, либо нападать на нее. Он катает по полу сразу несколько мячей и гоняется за ними, иногда ловя по три за раз. В лесу он выбирает огромные, обычно раздвоенные палки – сломанные молодые деревца, иные по два с лишним метра длиной – и тащит за собой или несет в зубах, чтобы произвести впечатление на своих товарищей. Он так счастлив, что поет. По утрам он воет на радио, особенно если там играют на струнных или трубах. В машине по дороге на пикник мы с ним вместе завываем под его любимые диски. Особенно ему нравятся Спрингстин и одна песня инди-поп-группы A Great Big World, которая называется «Скажи что-нибудь». В последнее время наш дуэт полюбил песню «Грасиас а ла вида» («Спасибо жизни»). Я даже сочинила для нее другие слова: «Грасиас а ла вида / за эту собааааку / Он самый лучший пес / В целом огромном мире…»

Все любят Тёрбера, и Тёрбер любит всех. У него миллион друзей, как среди собак, так и среди людей. Он мгновенно подружился с Гретхен, Лиз и Джоди. Почти каждый будний день мы ходим в лес с Перл и Мэй. По утрам и выходным мы гуляем с одним или несколькими его друзьями-собаками: пастушьим псом по имени Бэзил, любителем купаний черным лабрадором по имени Шэдоу и живущим в нашем квартале красивым щенком золотистого ретривера по имени Августа. Невероятно, но Августа тоже родилась с одним глазом.

Мы часто забываем, что Тёрбер слеп на один глаз. Ведь это почти никак на нем не сказывается. Стоит Говарду бросить мяч, и Тёрбер несется за ним. Он быстр, ловок и умен, послушен и изобретателен. На наш взгляд, он само совершенство.

Время от времени при определенном освещении я вижу, что один его глаз – незрячий, и тогда вспоминаю об этом. Я считаю, что у него есть один здоровый глаз и один благословенный – потому что этот глаз привел его к нам.

Слепота Тёрбера – это генетический сбой. Но это также и чудо – одно из нескольких чудес, которые – благодаря нашему замечательному ветеринару – соединились, чтобы спасти меня от безрадостного будущего. С тех пор как умерла Молли, я мечтала о щенке, которого могла бы вырастить сама и таким образом отдать дань своей первой наставнице, которая вырастила меня. Но как частый посетитель сайтов спасения бордер-колли я знала, что из приюта можно взять только взрослую собаку. Каковы были шансы, что щенок из знаменитого питомника Дэйва достанется нам? И время, которое поначалу казалось нам неподходящим, подошло идеально: Тёрбер появился у нас именно в тот момент, когда впервые за 30 лет у меня не было ни срочных проектов, ни многомесячных экспедиций. Большую часть лета и осени я смогла посвятить воспитанию щенка. У меня была возможность подарить этому малышу заботу и чувство уверенности и безопасности, которых так не хватало Тэсс и Салли до того, как они вошли в нашу жизнь.