Те, кто делает нас лучше

Мои платья тоже все сильнее обрастали оборками, поскольку мама со все большим рвением стремилась сделать меня хотя бы похожей на ту изящную девочку, о которой она мечтала. В бруклинской частной школе девочкам не разрешалось носить брюки, и до пятого класса, пока мы не переехали и я не пошла в государственную школу, у меня не было джинсов. Мне строго-настрого запрещалось пачкать одежду, так что в детском саду я отказывалась заниматься пальчиковым рисованием даже в рабочем халате, о чем моя мама и много лет спустя рассказывала с нескрываемой гордостью.

На своей черной с золотом швейной машинке «Зингер» она шила мне одно нарядное платье за другим, зачастую из таких тканей, которые подошли бы и ей самой. Вершиной ее мастерства стал костюм, в котором в начальной школе я играла в спектакле Малютку Бо-Пип, поскольку была ниже всех ростом. Весь бело-розовый, с кружевами, и дополненный расшитой шляпкой, костюм был так хорош, что, когда я вышла в нем на сцену, все ахнули.

Но если мама хотела видеть меня хорошенькой девочкой, то я предпочла бы быть собакой. Меня приводили в восторг суперспособности Молли. Она слышала, что отцовская машина приближается к дому, задолго до того, как та появлялась на подъездной дорожке. Она чуяла запах собачьих консервов, стоило маме достать банку из холодильника. И она могла видеть в темноте.

Я задавалась вопросом: могу ли я научиться всему тому, что делает она? Герои мультфильмов, которые показывали по телевизору, умели проходить сквозь стены, как Каспер – доброе привидение, и летали на ракетах, как Космический ангел. Но здесь существо, обладавшее сверхчеловеческими способностями, было прямо передо мной, и я поклялась стать ее последователем.

Всё в Молли было совершенно. Я жадно следила за каждым движением ее ушей, за каждым подергиванием кожаного носа. Ничто на ее теле не укрылось от моего восхищенного и внимательного взгляда.

Между мной и Молли помимо самых заметных различий было много и менее очевидных. Ее ноздри были вытянуты, как запятые. А мои – круглыми. Ее уши не просто шевелились, в отличие от моих, неподвижных, но внутри них еще были какие-то таинственные хрящики. Однако я решила, что все эти различия не непреодолимы. Возможно, я все-таки смогу стать такой, как она. Если бы мне только удалось разузнать ее собачьи секреты! Я помню, как часами лежала на полу, положив голову на руки, в нескольких сантиметрах от ее морды, наблюдая, как она спит, пытаясь впитать ее запах, ее дыхание, увидеть ее сны.

В моих мечтах, которые я лелеяла годами, мы с Молли вместе убегали из дома. Мы жили бы в лесу. Лакали бы воду из прозрачных ручьев. Находили бы еду и прятались в дупле дерева. Все другие животные знали бы нас, а мы – их. Целыми днями мы наблюдали бы, обнюхивали, копали и исследовали. Она научила бы меня всему, что сама знала о мире – о настоящем мире, том, что за пределами военной базы, вдали от школы, от асфальта, кирпича и бетона. Рядом с ней я постигла бы все тайны диких животных.

Хоть мы и жили на военной базе, а потом в городе, я всегда знала, что где-то существует зеленый мир, где кипит жизнь птиц и насекомых, черепах и рыб, кроликов и оленей. Я знала о нем только из книг и телепередач вроде «Дикое царство» и «Подводная одиссея команды Кусто», но верила в его существование, потому что Молли могла слышать и чуять его. И этот мир, мир, который я уже любила, просто находился за пределами моего человеческого восприятия. Пока. Но однажды, я знала, мы убежим и отправимся туда, в дикие места, где Молли, наконец, поделится со мной своим могуществом.

Глава 2 Голошеий, Черная Голова и Порченая Нога

Совершенно одна я сидела под порывами ветра на корточках среди колючего кустарника. И вдруг поняла, что неподалеку кто-то есть.

Мне было 26, прошло пять лет с тех пор, как я окончила университет, где изучала журналистику, французский язык и психологию, и вот теперь я находилась буквально за полсвета от дома – а последним моим домом был Нью-Джерси, где я работала репортером в ежедневной газете. Здесь, в австралийском буше, я собирала образцы растений для аспирантского исследования по ботанике. Кроме звука ножа, срезающего стебли, я слышала только ветер. Он дул среди низкого кустарника и мелкорослых эвкалиптов, которые называют малли. Вдруг что-то отвлекло меня от работы. Я подняла голову и увидела меньше чем в пяти метрах трех гигантских птиц, каждая ростом с человека, шагающих по выжженной траве.