Те, кто уходят

Он неожиданно согнулся в пояснице, как делал тысячу раз на дню, когда греб в своей гондоле, и ухватил зеленую пачку сигарет «Национале» с поцарапанной столешницы. Он вытянул сигарету; по сравнению с ней его пальцы казались громадными. Коренастый Луиджи с грубым угловатым лицом напоминал кряжистый пень. Но его глаза тепло посверкивали, и Рей помнил, что Луиджи спас ему жизнь. Рей просил никому не рассказывать о происшествии в лагуне и даже заплатил ему отчасти и за это. Он дал Луиджи пятнадцать тысяч лир из тех денег, которые тот принес ему на обмененные дорожные чеки. Но Рей понимал, что Луиджи не сможет долго хранить его историю в тайне, может быть, даже раскроет ее сегодня, выпив еще два стаканчика, поскольку теперь молчание, с его точки зрения, потеряло смысл.

– Что вы скрываете, дорогой Рейбурн? – спросил Луиджи Лотто сквозь облачко дыма.

– Мне нужно было побыть одному. Забыть, кто я. И мне это удалось… почти.

– Вы опасались Колемана?

Рей понял: Луиджи убежден, что это Коулман столкнул его с катера в воду. Но в самом деле, почему Луиджи должен думать по-другому?

– Я его опасался, – ответил Рей.

Синьор Чьярди, снова облаченный в свой удобный свитер, не сводил глаз с Рея.

Луиджи смотрел озадаченным взглядом, но из вежливости и уважения к тайнам Рея удерживался от лишних слов.

– Жизнь – это суматоха, верно, Паоло?

Синьор Чьярди проигнорировал вопрос, который, вероятно, слышал от Луиджи уже много раз. Он поднял палец, глядя на Рея:

– Что нужно полиции?

Он нахмурился, выражая готовность сопротивляться властям с твердостью крепостной стены.

– Они просто хотели знать, вернулся ли я сюда, – ответил Рей.

Луиджи с удовольствием пил «вальполичелло».

– Dica[68], Рейбурн, а вы не слишком… – опять слово, неизвестное Рею, – синьора Колемана, а?

– Я точно не убил его, – с улыбкой ответил Рей. Потом он посмотрел на синьора Чьярди и увидел по его поднятым бровям, прикушенной нижней губе, что тот сомневается, хотя в нем не было никакой враждебности по отношению к нему, Рею. – Но полиция, конечно, может так думать, пока он не найден. Завтра я поеду в Кьоджу – буду искать его там, – добавил Рей.

– В Кьоджу? – переспросил Луиджи.

Рей объяснил, почему собирается туда: Коулман однажды был там на рыбалке.

– А кто та синьора, что дружит с Колеманом? – спросил Луиджи.

Он вытащил из своей черной блузы сложенную газету и нашел заметку.

– Инес, – ответил Рей. – Инес Шнайдер.

– Вы ее знаете?

– Немного.

Рею хотелось сменить тему. Он чувствовал, что им никогда полностью не понять его, что они с их темпераментом поступали бы совсем по-другому. Отделываясь краткими ответами, Рей вселяет в них уверенность: он что-то скрывает. Конечно, он скрывал. Происшествие в лагуне, рассуждал Рей сам с собой. Луиджи разглядывал его, слегка улыбаясь, и Рей старался не встречаться с ним взглядом. Если Луиджи скажет, а синьор Чьярди услышит, то это может немедленно дойти до полиции. Полиция, вполне вероятно, нанесет визит мистеру Чьярди, а возможно, за этим они и приходили сегодня.

– Синьор Чьярди, я надеюсь, полиция не особо беспокоила вас нынче. С этим посланием для меня. Они вам не задавали никаких вопросов?

– Нет-нет. Приходил всего один полицейский. Он спросил меня, верно ли, что я синьор Чьярди, и проживаете ли вы сейчас у меня. – Синьор Чьярди пожал плечами и улыбнулся. – Пейте, синьор Гаррет! Садитесь!

Рей неловко сел на стул с прямой спинкой. Он думал, что если уж Коулман признался Инес в убийстве, то, вероятно, рассказал ей о происшествии в лагуне в точности, как оно было. Конечно, Инес никогда не донесет полиции. Рей вдруг предположил, что Коулман говорил об этом Инес после того, как увидел его, Рея, в дверях бара «У Гарри». Коулман словно хвастался тем, чего не совершал. В этом был какой-то юмор в духе Коулмана. Рей слабо улыбнулся.

– Так уже лучше! Он улыбается, – сказал Луиджи, глядя на него. – Dica, Рейбурн… почему вы защищаете синьора Колемана? – Луиджи смотрел на него с пронзительным любопытством, чуть наклонив голову. – Вы говорите, что завтра отправитесь в Кьоджу, чтобы попытаться его найти. Вы должны его отыскать и убить! – закончил он со смехом.

– Нет-нет-нет. Слишком опасно. Ты думаешь у нас тут Сицилия? – сказал синьор Чьярди, и разговор стал казаться Рею еще забавнее, потому что синьор Чьярди воспринял слова Луиджи всерьез.

– Вы правы, Луиджи. И почему я его защищаю? Луиджи, вы говорили с синьором Чьярди о той ночи, когда спасли меня в лагуне?

– Нет, синьор! Вы просили меня сохранить случившееся в тайне! – Луиджи от избытка чувств ударил себя в грудь. – Хотите, чтобы я ему рассказал?

– Мне все равно, – ответил Рей. – Я просто не хочу, чтобы об этом знала полиция. Я благодарен вам за то, что вы до сего дня молчали.

Луиджи не услышал его слов благодарности – он готовился к великолепному драматическому представлению. Он пересказал историю на быстрейшем итальянском, сопровождая рассказ жестами. Говорил он на своем диалекте, абсолютно понятном синьору Чьярди. Рей же разбирал лишь четверть из сказанного Луиджи.