Те, кто уходят

К одиннадцати часам следующего утра Рей забрал свой чемодан из пансиона «Сегузо» на набережной Дзаттере и оплатил счет, который ему выставили за три дня полупансиона. С ним были очень вежливы, не задавали никаких вопросов, и Рей добавил две тысячи лир чаевых для горничной. Почты для него не было, ведь он никого и не просил писать ему туда.

Но молодая женщина за стойкой портье посмотрела на него с удивлением и спросила:

– Вы ранены?

– Немного рассек кожу, – ответил Рей. Они говорили по-английски. – Извините за беспокойство, которое я вам доставил. Огромное спасибо за терпение.

– Не за что. Мы надеемся еще раз увидеть вас.

Рей улыбнулся. Здесь и в самом деле проявили к нему немалую доброту!

– Вам нужен носильщик?

– Спасибо, я справлюсь.

Он вышел со своим чемоданом, довольно тяжелым, надо сказать.

По террасе перед пансионом, мимо мастерской Рёскина, на набережную Дзаттере… но это было не то направление. Рею назначила свидание Инес в полдень у «Флориана». Может, стоит отвезти чемодан в Джудекку, а потом вернуться за ним? Рей решил тащить чемодан с собой. Он пересек остров и сел на вапоретто у Академии. С чемоданом, в котором лежали его вещи, вернее, часть их. Когда вапоретто отчалил от берега, Реем овладело ужасное чувство, будто он прощается с чем-то навсегда. Инес прислала ему послание в тот момент, когда он утром уходил от синьора Чьярди. Она просила его позвонить, и он позвонил. Оказалось, что Коулман рано утром пришел в отель после операции на локте, сделанной предыдущим вечером, и забрал свои вещи. Хотя Инес ничего такого не сказала, Рей предположил, что Коулман больше не хочет ее видеть. Но Инес хотела видеть Рея, и к тому же сегодня во второй половине дня она уезжала из Венеции. Рей сошел на остановке «Сан-Марко» и двинулся к Пьяцце, останавливаясь иногда, чтобы поглазеть на витрины магазинов, поскольку времени у него оставалось с запасом. Неподалеку был «Бар Дино», он мог бы заглянуть туда и выпить чашечку кофе, но ему не хотелось этого делать. К тому же Елизавета, наверное, не работает по воскресеньям. Но ему было приятно представлять ее сегодня утром: вот она стоит, как всегда, за стойкой бара, болтает с завсегдатаями. В неменьшей мере доставляло ему удовольствие думать, что она дома, моет голову, делает педикюр, стирает свитер или лениво бранится с отцом или матерью, пытаясь убедить их в том, что жизнь в Венеции – сплошная скука. И еще Рея радовала мысль о том, как через год она выйдет замуж.

Простор Сан-Марко в очередной раз отозвался громким «ах» в его ушах, заставил его на несколько секунд почувствовать себя маленьким; потом силы вернулись к нему. Он огляделся, нет ли там Инес, которая должна была появиться с той стороны, из «Гритти», но не увидел ее. Голубь без одной ноги ничуть не уступал своим собратьям, ковылял на своей культе, как старый пират, и Рей, глядя на него, широко улыбнулся. Он подумал, что попытается отыскать эту птицу в следующий раз, когда приедет в Венецию.

В конечном счете оказалось, что он пришел не так уж и рано; было без десяти минут двенадцать, и, дойдя до «Флориана», он посмотрел в сторону «Гритти» и увидел на Пьяцце Инес. Шла она медленнее обычного, но голову по-прежнему держала высоко. Он пошел ей навстречу.

– Привет, Рей, привет, – сказала она, пожимая его протянутую руку. – Боже мой, какое ужасное утро!

– Все так плохо? Давайте выпьем чего-нибудь хорошего. Чинзано? Шампанское?

– Горячий шоколад. Мне нужно ощущение комфорта.

Они сели за столик внутри.

– Вы тоже уезжаете? – спросила она.

– Забрал сегодня чемодан из «Сегузо». Поздновато, – сказал Рей.

Он сделал заказ официанту.

– Что случилось вчера? Я думаю, Эдвард говорит мне неправду.

«Очень на него похоже», – подумал Рей и сказал:

– Он набросился на меня с обрезком трубы.

– С чем?

– С обрезком трубы. Водопроводной. – Он сделал колечко из пальцев, показывая размер. – Но ударить меня ему не удалось. Луиджи – итальянец, который меня сопровождал, – оттолкнул его в сторону, он упал и ударился локтем.

– И это случилось в Кьодже.

– Да. Вероятно, он провел там несколько ночей.

– Он сказал, вы искали его. Чтобы разделаться с ним.

– Понимаете, – сказал Рей, – я его искал, чтобы доказать, что он жив. Все очень просто.

– Он сумасшедший, – с надрывом произнесла Инес. – Совсем помешался на почве ваших отношений с его дочерью.

Рей помнил, что Инес сказала это и во время их первого разговора.

– А что случилось сегодня утром? – спросил Рей.

Инес неторопливо, но выразительно пожала плечами:

– Заявился, даже не позвонив. Я знала, что ночь он провел в больнице, и пыталась дозвониться до него, но это место похоже на сумасшедший дом, дозвониться невозможно. И вот сегодня утром он заявил: «Я пришел забрать мои вещи». Собрал все. А потом сказал: «До свидания».

В глазах у нее стояли слезы, но Рею показалось, что до рыданий дело не дойдет.

– Надеюсь, полиция его не задерживает? – спросил он.

– Не знаю. Он сказал, что уезжает в Рим, но я думаю, он бы так сказал независимо от того, куда собрался.

– Зордий с вами не созванивался?