Tear You Apart (СИ)

Ее губы посылали по телу волны удовольствия, когда они в очередной раз приникали к груди или чужим устам, руки заставляли подмятое под нее натренированное тело содрогаться, отчего желание и жар между ног распалялся сильнее. За такое короткое время, эта наглая британка посмела пробудить в ней то, что спало всегда под действием процедур и пробивалось наружу лишь после очередного убийства. Чертова девчонка стала словно наркотиком, помогающим чувствовать себя живой. Живой и обязанной этой англичанке…

Когда голова Вдовы плавно спустилась вниз, прямо к разведенным в приглашении бедрам, Лена не могла сдержать жалобного скулежа: поцелуи не прекращались, а лишь спускались ниже и ниже, а влажность и жар между ног увеличивались до невыносимости, требуя к себе внимания. Окстон сжала зубами нижнюю губу, позволила себе чуть привстать на локтях, чтобы лучше видеть обстановку между расставленных в стороны ног и тут же покрылась судорожным румянцем, встретившись с пылающим золотом прищуренных глаз, смотрящих на нее с блеском хищного азарта.

- Ха-а-а… - искренне шумно выдохнула Лена, закатив голову кверху, когда горячий рот француженки без лишних слов приник к источнику влажного тепла и возбуждения, сотрясая тело восторгом и дрожью.

Горячий язык был способен не только на горячие французские фразы и пытливые поцелуи, но и на виртуозные движения другого интимного толка. Именно по этой причине спальня уже через несколько мгновений заполнилась звуками жалобных стонов и тяжелым хриплым дыханием, изредка срывающимся на отчаянное:

- Вдова… - рука англичанки нетерпеливо коснулась черной макушки, похороненной между ее ног, и движения языка, скользящего по влажным складкам, прервались, заставив француженку возмущенно посмотреть на нарушителя покоя.

- Смотреть, но не трогать. – Заявила она ледяным голосом и лишь когда Лена с искренней жалостью убрала руку, та вернулась к своему занятию.

Чертово изголовье точно успело обзавестись лишними царапинами и неровностями от впившихся в него пальцев, но это мало заботило изнывающую Окстон. Когда та в забытьи приподнимала бедра навстречу ласкам и шепотом умоляла замедлить или ускорить темп, ей отвечали лишь крепкой хваткой властных рук, что прижимали ее обратно к шелковым простыням, а влажный язык немедленно заставлял англичанку вырвать из своей груди очередной неровный выдох.

«Якорь», сияющий в центре груди, не переставал разносить по телу дополнительное тепло, каждый раз, как сердце его хозяйки принималось делать настоящие кульбиты в груди. Когда же к ласкам языка и губ добавились холодные пальцы, Лена осознала, что не продержится так долго, как рассчитывала. Ее тело колотило до мелкой дрожи, разум метался впотьмах и сотрясался шквалами громких заявлений от панического «Не смей останавливаться!» до умоляющего «Еще!», в то время как руки не смели касаться того единственного, чего так жадно хотели, отчего и дрожали, и принимались яростно впиваться в подушки или покрывало.

Лена с готовностью и искренней тоской принимала снисходительный поцелуй Вдовы, когда та медленно нависла над ней, продолжая свою сладострастную пытку пальцами внизу. Француженка целовала жадно и откровенно, словно старалась выпить несопротивляющуюся и полностью покорную англичанку до дна. Той как будто было мало и этого, потому, когда поцелуй окончился, шепотом от нее донеслось:

- Еще… – Алые глаза были затуманены, громкие стоны давно стали хриплыми, а единственным желанием было непросто прийти к концу этой бесконечной гонки, а раствориться в этих холодных властных руках, кипучем золоте хищных глаз…

- Похотливая и жадная девчонка. – Произнесла Вдова в самые губы Лены, искусанные от нетерпения и сладких мучений, пока холодные пальцы продолжали двигаться в горячем и влажном лоне, делая ритм то непозволительно медленным, то катастрофически быстрым. – Хочешь конца?

- Я очень хочу, да… - сипло шепнула Лена, судорожно облизывая пересохшие губы и поддаваясь бедрами навстречу толчкам, одновременно с этим испуская нечто вроде скулежа, когда ее руки беспощадно сковали над головой в крепкой хватке. -…пожалуйста…

- Ты придешь только тогда, когда я это позволю, ma сherie… - Царственно проговорила Вдова, отпустив руки англичанки и скользнув своей оперативной хваткой на горячую шею. – На счет «десять»…

- Охх… - бессильно выдохнула Лена, еле соображая даже то, где она была, пока хватка на ее шее плавно оказалась в ее коротких волосах.

- Un… deux… - начала отсчитывать Вдова, с каждым словом впивая зубы в незащищенную шею или ключицу, а рукой начиная двигать все быстрее и резче. – trois… quatre… cinq… six…

- Вдова!… – сдавленно воскликнула Лена, впившись руками в покрывало под собой.

- ..sept… huit… - продолжала француженка властным и строгим голосом, хватая Лену за волосы и прижимая к кровати, чтобы после этого оставить на открывшейся шее страстный и глубокий укус. -…neuf… dix…