Tear You Apart (СИ)

Лена сломалась и покорилась. Молчащий ошейник на ее шее был тому ярким доказательством, как и отсутствие пыток и прочего наказания. Она томилась за решеткой, в полном одиночестве, изредка получая от довольного Менгеле немного воды. «Якорь», что не получал достаточно энергии и нагрузок, медленно, но ощутимо начал забирать часть сил у англичанки и спустя месяц заключения, под постоянным голодным измором, Лена стала напоминать собой худощавого и бледного призрака. Лицо ее осунулось, кожа побледнела, а в области ребер и таза кости выступали так явственно, словно там никогда не было крепких мышц. Это было страшное зрелище, увидев которое, многие не признавали в медленно бредущей девушке ту самую Лену.

Единственным собеседником Лены, что пробирался к ней в карцер, была Сомбра. Но и та могла оставаться ненадолго, поскольку за Окстон внимательно следили. И даже несмотря на то, что мексиканка навещала Лену практически каждый день, даже она не могла скрыть своего удивления и сочувствия, увидев, что с ней сделало заключение и истязания Менгеле.

По возвращению, Лена около трех дней просидела в своей комнате, никого не впуская внутрь. Все шептались и переговаривались, а Сомбра старалась как-то достучаться до Окстон, чтобы та не впала в окончательную депрессию. Хотя, иногда казалось, что Лена уже давно находится в ней. Что удивительным, после всего пережитого, не было.

Она в один миг потеряла все, ради чего так отчаянно сражалась, а самое главное было даже не то, что на ее шее висел позорный ошейник, как символ ее беспрекословного послушания, а то, что она… потеряла Вдову. Весь их труд пошел прахом, а стоило Лене хотя бы коснуться француженки, как ее вмиг одарят порцией электрического разряда. Найдя в своей жизни ту, рядом с которой ей было хорошо и ради которой она готова была драться до последнего – Лена не видела какого-либо смысла в жизни, потеряв все это. Ее накрыла засасывающая апатия, конца которой, казалось, просто не было.

Теперь, вместо лучистой и дерзкой заводилы всея базы, что славилась своими выдумками и поведением, оказалась мрачная и подавленная личность, которая даже лишний раз боялась пересечься с кем-то взглядом. Да и любой, кому это удавалось хотя бы просто случайно, навсегда запоминали эти пустые и потерянные алые глаза, иной раз напоминающие глаза живого мертвеца.

На другой стороне этих происшествий была Вдова. Холодная и равнодушная ко всему происходящему. Совсем как раньше, но, казалось, даже хуже. Теперь Менгеле следил за каждым ее шагом, та беспрекословно выполняла все приказы и все ее перемещения строго контролировались. Даже каждую неделю она, теперь, была обязана проходить у Менгеле медосмотр и соблюдать новый курс приема особых препаратов. Если и возможно было сделать Вдове еще хуже, то это время определенно наступило.

Все скатилось в пропасть так быстро, что иной раз нельзя было уследить за происходящим. Все слишком резко стало плохо.

Лена возвращалась к какой-то осознанной жизни около месяца. Их совместные с Вдовой миссии прекратились, как можно было ожидать после всего случившегося, всю себя Лена отдавала тренировкам и восстановлению своих навыков, поскольку «Якорь» не щадил ее и требовал много энергии. Если за прошедшие несколько недель Окстон удалось вернуться к своему изначальному состоянию, то внутренне она оставалась совершенно избитой и подавленной. Пытки и чертов ошейник оставили на Лене слишком глубокий след…

***

- Эй, chica, держи. – Хакерша протянула англичанке тарелку со свежими горячими тако, которые та так сильно любила.

Сомбра чувствовала вину за то, что случилось с Леной. По естественной причине того, что во всем случившемся они участвовали вместе, а все неприятности и неизгладимые следы пришлись именно на Окстон, которая спустя месяц так и не пришла в себя. Вдова была вновь под контролем, а Лена подавлена и очень близка к полному отстранению от всего происходящего. Помочь первой Сомбра не могла при всем желании, а вот Лену еще можно было вытащить из той пучины, куда она упала.

- Спасибо. – Поблагодарила Лена мексиканку тихо, беря тарелку с отстраненным и отсутствующим выражением лица.

- Они в этот раз довольно острые и… - Сомбра смолкла, когда Лена без задней мысли съела все блюдо за пару укусов и на лице той не отразилось какого-либо дискомфорта или признака слишком сильной остроты. -…может, налить тебе кофе?

Та ответила еле видным и абсолютно равнодушным пожиманием плеч. Впрочем, как и всегда. Когда Сомбра увидела воочию все то, что с Леной было тогда в карцере, она не могла оставить ее. Из соображений простой человечности и банальной дружбы. За такое долгое время Лена стала для нее настоящим, а может, даже, единственным другом, и видеть подобное состояние было болезненным зрелищем. Сомбра в действительности была единственной, кто искренне пытался позаботиться о Лене в столь трудный для нее час. Она всегда следила за ней и присутствовала рядом, однако, не позволяя обнаружить себя, зная прекрасно, как вечное присутствие раздражало Лену и как оно было важно для нее сейчас.