Теарнская партия

— А мной и так распоряжаются все кому не лень, — пожал плечами Феррен.

— Тобой распоряжаются сейчас, причем исключительно для того, чтобы потом это никому не удалось, — ответил король. — Мне этот трон, как ты понимаешь, достался случайно, рассчитывать на это я не мог. А мой предшественник изгадил все, до чего дотянулся. И вряд ли мне удастся подготовить и оставить тебе достаточное количество верных, преданных и умных людей, чтобы ты мог позволить себе расслабиться и заниматься чем душа пожелает. Тебе придется потрудиться не меньше моего.

Принц Феррен вздохнул.

— Иди. — Его величество Ренарт кивнул на дверь. — Займись астрономией. На данный момент это наиважнейшее государственное дело. Да смотри, как следует вызубри, чтобы чего–нибудь не перепутать!

***

Принц Феррен оглядел комнату, где ему предстояло при помощи математики и астрономии соблазнять теарнскую принцессу. Оглядел еще раз и презрительно покачал головой.

— Все, на что у папочкиных агентов ума хватило, — пробормотал он. А потом принялся за дело. Для начала выволок из тайников, где якобы хранил скрываемые от отца книги, все содержимое и живописно разбросал по комнате.

— Пусть думает, что у меня вдохновение. Девчонкам нравится, когда у парней вдохновение! Посмотрит, с какой страстью я предаюсь науке, и хоть на миг, а подумает, каков же я в постели! Не может не подумать! А тут ведь достаточно один раз подумать, а оно уже нипочем не отвяжется. А я что? Я ничего. Меня науки интересуют. Ни о чем другом я и не думаю. И даже намеков не понимаю. Мой удел — математика и звезды. Вот. Это отец гениально придумал, надо отдать ему должное, мозги у старика как у молодого работают. Даже и не знаю, догадался бы я сам или нет?

Феррен полюбовался разбросанными книгами, выкатил на видное место полуразобранный телескоп, позаимствованный у дворцового астронома и наскоро приведенный в негодное состояние кем–то из отцовских помощников.

— Да, вот так хорошо, — довольно кивнул он, оглядев дело рук своих. — Чем только не приходится принцу заниматься, — добавил он чуть погодя. — А все ради блага отечества.

Он вновь подумал о принцессе Лорне. О тех мучениях, кои ему пришлось ради нее претерпеть. Быть может, заполучить ее — не самый худший способ ей отомстить? Вот тогда она у него попляшет!

***

Вирдисский королевский дворец потряс принцессу Лорну. Уже хотя бы тем, что снаружи и изнутри это были два совершенно разных дворца. Непохожие друг на друга настолько, насколько непохожи бывают близнецы, если приглядеться к ним повнимательнее.

Снаружи дворец был размашисто и аляповато уродлив. И это при всем при том, что каждый в отдельности элемент был выполнен просто превосходно. Вот только… ну не сочетаются гномьи массивные колонны с эльфийскими башенками, а по–теарнски широкие лестницы не приемлют высоких вирдисских перил, да и со скругленными ирнийскими ступеньками они не смотрятся. О выборе материала и вовсе говорить не приходилось. Чем он, интересно, думал, этот архитектурный гений? Все, что должно быть по–эльфийски изящным, выполнено из тяжелого даже на взгляд материала, а чему предписано быть по–гномьи мощным и основательным — наоборот, из самого легкого. Словно кто–то нарочно поставил своей целью сделать все неправильно. А уж цвет–то, цвет… да если на такое долго смотреть, глаза отвалятся!

«А как же те, кто здесь постоянно живет и работает? — подумалось принцессе Лорне. — Привыкли они, что ли? Но разве можно к такому привыкнуть?»

Принцесса глубоко вздохнула, словно собиралась нырнуть, заранее представляя, что встретит ее изнутри, если снаружи все выглядит таким вот образом.

Теарнские гости, возглавляемые королем Эркетом и королевой Айлин, проследовали в гостеприимно распахнутые двери вирдисского королевского дворца. Ступая по заранее расстеленным коврам, наследница теарнского престола принцесса Лорна вошла сразу после родителей.

И попала совсем в другой дворец.

Строгое изящество драпировок окружало ее со всех сторон. Изумительно подобранные тона и расцветки… драпировки, драпировки… ничего, кроме драпировок. Никакой вульгарной роскоши, ничего помпезного, ничего нарочито легкого или, наоборот, необоснованно тяжелого. Все было невероятно соразмерным, уютным.