Театр китового уса

– Это они и есть. И ты права – нашей целью должна быть победа. Но даже до начала войны многие высчитывали, как оказаться в выигрышном положении по ее окончании. Я не могу поверить, что внушающая уважение и страх Кристабель Сигрейв также не задумывалась о собственном будущем, – говорит он, поправляя чашку на блюдце. – Каково может быть выйти замуж. Завести семью.

Кристабель хмурится. Подобные расспросы всегда казались ей нудными, нетерпеливыми рывками за рукав, и теперь, когда они говорят о том, как выиграть в войне, тема кажется совершенно неважной.

– У меня нет времени размышлять об этом.

Она поднимает на него глаза и замечает странное выражение на его лице, прежде чем он отводит взгляд и говорит:

– А вот и Леон. Я не ожидал, что он так быстро вернется. Похоже, нашему французскому коллеге не понадобилась помощь с дорогой до дома.

Леон подходит к столу и протягивает руку Кристабель.

– Ты не должна есть все эти десерты. Ты должна поделиться со мной.

– Я практически довезла нас досюда, – возражает она.

– Именно, – говорит он, – мне нужен шоколад, чтобы пережить это.

– Как ты смеешь, – говорит она и откусывает большой кусок, но остатки кладет ему в ладонь.

– Когда ты возвращаешься к своим обязанностям, Кристабель? – спрашивает Перри. Он смотрит на них, одновременно гоняя пальцем по столу монету, как человек, размышляющий о ставке у рулетки.

– Этим вечером. Леон может меня подвезти?

– Нет, не думаю, – отвечает Перри. – В конце концов, это не его машина.

Она смотрит через стол на Перри, но он не встречается с ней взглядом. Он говорит:

– Я скажу тебе, что сделаю, Кристабель. Я сделаю звонок за тебя. Я попрошу, чтобы тебя рассмотрели для некой специальной работы в поле. Дальше дело за тобой.

Он подбирает монетку и с улыбкой передает ее проходящей мимо официантке.

Капитан Поттер

Январь 1943

Письмо, приглашающее ее на встречу с капитаном Эбенезером Поттером из Министерства по делам пенсий, такое же старательно безобидное, как и задняя комната отеля в Уайтхолле, где она встречается с ним. Судя по цветочным шторам и узорчатому ковру, раньше это была спальня. Теперь она совершенно пуста, за вычетом деревянного стола, на котором лежит только пачка сигарет и блюдце в качестве импровизированной пепельницы, и двух деревянных стульев, на одном из которых сидит капитан Поттер.

– Кристабель Сигрейв, – говорит он, поднимаясь, чтобы пожать ей руку. – Приятно встретиться с вами. Вы добрались до Лондона этим утром?

– Нет, я осталась на ночь у друга.

– Замечательно. Садитесь. Как дела в Истребительной авиации? – говорит он, и она понимает, что он не собирается скрывать тот факт, что уже многое о ней знает.

– Дел много, – говорит она.

Капитан Поттер – мужчина средних лет в военной форме, с уложенными бриллиантином волосами и живым, внимательным взглядом. Его губы сжаты в узкую полоску, почти довольную, будто что-то скрывающую. Он говорит:

– Служащая Сигрейв, мы пригласили вас сюда, поскольку считаем, что вы можете быть полезны на войне. Мы полагаем, что вы хорошо говорите по-французски и провели какое-то время во Франции, будучи ребенком.

– Мачеха отправляла меня туда так часто, как только могла.

– Сама она не ездила?

– Мы ездили с нашей гувернанткой, мадемуазель Обер. Мы останавливались в пансионатах в Нормандии. Она много отдыхала, пока мы беспризорниками бродили по улицам.

– Под «нами» вы подразумеваете себя, Флоренс и Дигби Сигрейва. Сигарету?

– Да. Спасибо.

– Затем вы отправились в школу-пансион для девушек в Швейцарии, где изучали немецкий.

– Я провела там не много времени. Я знаю основы, но не смогла бы изобразить немку.

– Но вы могли бы изобразить француженку?

– Думаю, да.

Он зажигает ее сигарету, затем свою, прежде чем перейти на французский:

– Я слышал, у вас дома есть уличный театр. Вы играете?

Она отвечает по-французски:

– Ребенком играла, но, повзрослев, предпочитаю выступать режиссером.

– Даже режиссеру необходимо выйти на сцену в конце представления, чтобы принять букет.

– Так получилось, что мне неудобно от этой традиции. Мне кажется, это уменьшает коллективные достижения труппы.

– Вы избегаете света рамп?

– Я его не ищу, если вы об этом.

– Вы находите трудным следовать приказам?

– Нет, если они разумны.

– Вы умеете ездить на велосипеде?

– Да.

Он нависает над столом, переходя на английский, чтобы спросить:

– Скажите мне, как разумная молодая женщина, что вы думаете о нацистах?

– Я ненавижу нацистов и все, что они из себя представляют.

– Тогда что, по вашему мнению, последователи герра Гитлера видят в нем?

– Не хочу показаться поверхностной, но нацисты, которых я видела в Европе, показались мне большей частью очарованными формой. Парадами. Всей этой масштабной демонстрацией. Даже до начала войны они могли притворяться воинами.

– Какой юноша не желает быть могучим воином? – говорит капитан Поттер.

Кристабель ничего не говорит. Ответа на этот вопрос как будто нет.

– Тогда что насчет молодых женщин, которые посвятили себя нашему другу Адольфу, – говорит капитан Поттер, перекатывая сигарету между пальцами. – Что вы скажете о них?