Театр отчаяния. Отчаянный театр

Тогда же я подумывал о спектакле и хотел написать пьесу по роману Мелвилла «Моби Дик». Я задумал очень простую историю: разговор капитана Ахава и Моби Дика. То есть диалог китобоя и кита. Но покупка посуды, поиски пива и виски по бесконечным магазинчикам, подвальчикам и рыночным павильонам, смена отопительных труб и радиаторов не дали той изящной идее осуществиться. Было много дел.

Нам в начале декабря привезли для аварийного обогрева театра настоящий шахтовый калорифер. Этой штукой всего за час работы можно было нагреть воздух в театральном зале градусов на пять. Через пару часов температура, конечно, опускалась обратно, но спектакль можно было провести. Играть спектакль и держать калорифер включенным было невозможно. Во-первых, в то время, когда мы его включали, во всём политехе, а может быть, и во всём Центральном районе лампочки разом тускнели, лифты приостанавливались, а чайники переставали греть воду до кипения. Во-вторых, он страшно гудел. Но вещь была хорошая. Вот только её трудно было подключить к электричеству. Необходимо было высокое напряжение. Мы долго тестировали это серьёзное оборудование.

Солнечным морозным декабрьским днём я забежал в театр. Морозец заставил бежать. Возле входа стояли две иностранные машины. Это меня удивило. Оказавшись на лестнице, я весело и громко потопал, стряхивая снег. Я пришёл тогда потому, что договорился с мастером, пообещавшим научить нас грамотно пользоваться калорифером так, чтобы всё не сгорело и чтобы никого не убило током.

– Эгей! Привет! – крикнул я, поднимаясь по лестнице. – Чай ставьте скорее…

Мне никто не ответил. В театре было тихо. Хотя на месте должны были находиться ребята, которые работали в баре. А они обычно всегда шумели.

Когда я зашёл в фойе, то увидел следующую картину. За баром молча с вытянутыми бледными лицами стояли два актёра, они же – бармены и мои соучредители. Глаза их были больше обычного. Они, когда я вошёл, не проронили ни звука, но уставились на меня с надеждой.

За одним из столиков спиной к входной двери сидел человек в тёмно-коричневой куртке тонкой кожи с меховым воротником. Он курил. У дальнего от входа окна на подоконнике сидел здоровенный парень в спортивной одежде и кепке из какого-то ценного меха. Слева от входа у двери стоял точно такой же парень.

Тот, что стоял рядом с дверью, посмотрел на меня и мотнул головой в сторону сидящего за столиком.

«Вот оно!» – подумал я.

Сидящий за столом человек показался болезненно-бледным. Точнее, его лицо было нездорово-сероватым. Про такие лица иногда говорят: землистого цвета. Короткие его волосы были не седые, а сивые. В его умных глазах совсем не было жизни. Казалось, он смотрел сквозь меня. Он весь был какой-то очень и очень от всего усталый. Поэтому я даже приблизительно не понял, сколько ему лет.

– Садись, – сказал он мне вместо приветствия очень спокойно.

Его голос, поза, взгляд – всё говорило о том, что этот человек привык иметь дело с теми, кто его боится. Мне стало страшно. Я догадался сразу, из какого мира мне нанесли визит. Но я был на своей территории и не желал показывать страх. Хорошо, что я не знал, кто именно пришёл в мой театр, а то мог бы и не сохранить гордой осанки. Я не спеша снял пальто, шарф и шапку, положил всё это на соседний столик и сел прямо перед незваным гостем.

– Может быть, чаю? – спросил я.

– Пил уже, – был ответ.

– А я, с вашего позволения, выпью, – сказал я, вежливо улыбаясь. – Очень холодно сегодня.

– Пей.

– Ребята, – крикнул я в сторону бара, – принесите чаю мне, пожалуйста!..

После этого повисла пауза. Мы оба молчали.

– Кто ты такой, я знаю, – наконец сказал незнакомец. – Кто я такой, тебе пояснят… А теперь давай, очень быстро думай, что ты можешь мне сказать.

– О чём сказать? – спросил я. – Простите, но не понимаю вопроса.

– Не прикидывайся! Я этого… – сказал он и на миг задумался, – не терплю…

Прозвучало это так, что холодок приподнял у меня волосы на загривке и нёбо высохло моментально. Незваный гость сидел как сидел, но мне показалось, что он наклонился ко мне и приблизил свои неживые глаза к моим вплотную.

– Ты работаешь, продаёшь людям бухло. Зарабатываешь деньги… А разрешение ты у кого спросил? – прозвучало жутко спокойно. – Ни у кого. А так не бывает. И чтобы всё себе забирать, ни с кем не делиться… Тоже не бывает. Потому что если все будут без спроса и всё себе, то никакого порядка не будет. Никто ничего не будет понимать. Никто не будет знать, что надо, а что не надо. Кто нужен, а кто не нужен. Я заехал узнать, ты нужен или нет… Так понятно?

– Не совсем, – ответил я не сразу. – Но вы позволите мне ответить, несколько забегая вперёд?

– Я этого жду, – сказал мой собеседник и затушил сигарету в пепельнице, в которой уже было два окурка.