Театр

ВЕРА. Да ничего. (Пауза. Сняла шубу, повесила её на место.) Занавески бы вот здесь — было бы лучше. Слышишь, «пэ»?

ЛЕОНИД. Я тебе не «пэ».

ВЕРА. (Смеётся.) Люблю занавески. Занавесила бы всё, будь моё оно. Тут рюшечки, тут подборчики, тут вышивка, тут строчечка. Чтоб было много тёмных уголочков, в которых можно было бы затаиться. Тут бегали бы дети, прятались бы. Много-много детей. А представления тут были бы — только сказки для детей. Разных знаменитых авторов. А «мэ» — малоизвестных — никогда. (Пауза, Вера улыбается, молчит.) Всё ажурное, с рюшечками обожаю. Занавесила бы всю грязь. Чтоб гадость эту не видеть. А то жить, дышать невозможно с вами всеми. У меня всё-всё белье с рюшечками. Трубы эти чёрные — тошнит. Это они по-авангардному так сделали. Как кишки будто крашенные в чёрное, а мы в этих негритосных кишках сидим вот, говорим. А они про любовь смотрят. А если мозгой раскинуть, то по этим кишкам «кэ» — кало плывёт сплошное, со всего дома сливается, переливается, булькает, по трубам по этим чёрным. (Ест капусту.) Мне можно с рюшечками, я с ярмарки еду.

МОЛЧАНИЕ.

ЛЕОНИД. С какой ярмарки? Ну?! Отвечай!

ВЕРА. С такой. Не ваше дело. С такой вот ярмарки я еду. Я сама с собой. Монолог. Театр. (Ест капусту.)

ЛЕОНИД. Дурь. (Бормочет.) С ярмарки она. Она вот с ярмарки. Театр!

МОЛЧАНИЕ.

ВЕРА. Тебе над буфетом табличку повесить надо: «Выпил коньяку — открой рот.» Знаешь, зачем? (Пауза.) Знаешь, почему грузины не хмелеют, хоть пьют много? И армяне тоже. Они поют и потому не хмелеют. Да. Они поют, да, открывают рот всё время и винные пары всё время выходят. Наружу, так сказать. Слышала по телевизору, научная передача. По телевизору врать не станут! И потому они не хмелеют. А то эти путанки, что в театр пришли, что тебе улыбаются, коньяку вдарят, потом спектакль смотреть, их развозит, они полспектакля спят, аж тут храп слышно. Ну, они на мужиков в подвал-то пришли смотреть, им можно спать. Но всё равно пусть знают, как можно не хмелеть. Слышишь? Дай, я напишу на листочке «Выпил коньяку — открой рот!» и приконапачу над буфетом. Ну?

ЛЕОНИД. Баранку гну. Сядь!

ВЕРА. А правильно — не надо писать. У тебя же коньяк разбавленный. Разбавляет прям из канализации. Я сама видела. Трубку вон туда к сливу и в коньяк. Калом разбавляет. Хорошо, что главный не знает, а то бы сразу за шкирку. А наш енот-полоскун всё зарабатывает, копит, потом помрёт — деньги ему под изголовье в подушку засунем. Так, нет? Енот-полоскун. Мой, мой.

МОЛЧАНИЕ.

Открыла рот, сидит, смотрит в потолок.

Посижу так, мне надо проверить — стану пьяная или нет. Я уже выпила сегодня. Капусткой коньячок закусываю. Мне деньги копить не надо. Мне можно рюмочку иногда. Я с ярмарки.

МОЛЧАНИЕ.

Через два года вся Европа уйдёт под воду. Надо все доллары, валюту сдать, чтоб ничего не было в кармане, так мне сказали. Нет, по телевизору сказал знаменитый экстрасенс, по звездам вычислил, врать не станет, опасно, клиентура откажется от него, верняк сказал. Слышишь ты, копильщик? Сдай свои доллары сраные. По телевизору, не где-то тебе там. Врать по телевизору не будут. Если есть доллары — сдай их. И другую валюту. Есть, я знаю. Жадный, собака, до невозможности. Копи, копи.

МОЛЧАНИЕ.

ЛЕОНИД. Я не слушаю.

ВЕРА. Не слушай, не слушай. Я знаю ваши делишки с главным. Ты ему хочешь квартиру продать, чтоб он двухэтажный театр сделал. А сам уехать. От меня смыться. Так?

ЛЕОНИД. И продам. И уеду. Смоюсь.

ВЕРА. Ну, продай. Только я после того, как ты продашь квартиру, куплю на рынке лимонку, гранату, чеку рвану, и кину в дверь вашего театра двухэтажного, а дверь закрою и уйду, а вы играйте, играйте дальше, понял?!

ЛЕОНИД. Кидай.

ВЕРА. И кину. Ещё он мне будет рассказывать, что я залила театр. Ну вот же, ясно видно, вот тут, над гардеробом — твоя квартира, вот тут у тебя диван стоит, тут телевизор, тут ванная, кухня. Тараканы лезут — твоя квартира. Смотри, смотри, аж шевелится всё вокруг. У меня тараканов нету. Я покупаю отраву, я не экономлю, как некоторые на отраве тараканьей. Я «дэ» — долларов не собираю. А там, над буфетом — моя. Сто раз повторяла. У тебя болезнь. Ты не ориентируешься в пространстве. (Пауза.) Я говорю: это не моя протечка, твоя, тут, надо мной — твоя квартира! Позови главного, я пойду в квартиру в свою и стукну ногой и будет видно, что моя квартира — тут. Позови!

ЛЕОНИД. Я вот стукну.

ВЕРА. Хорошо, ты иди в свою и стукни. А потом я в твою и буду стучать. Иди стукни! Дай, я пойду стукну! Пошли вместе стукнем! Пошла стучать!

ЛЕОНИД. Нечего тебе в моей квартире делать.

ВЕРА. Иди, зови его, я пойду стукну, ну?!

ЛЕОНИД. Да заткнись ты, тихо, там спектакль идёт!

ВЕРА. Мне надо выяснить, кто протечку сделал, вопрос жизни и смерти! Пошли стукнем! Иди стукни! Пойду стукну! Здесь жизнь, а там — вранье! Тут важнее! Зови его, я пойду стучать! Я хочу правды добиться, самое главное в жизни — правда! Иди стукни!