ЛЕОНИД. Молчать! Три года! Я работал в магазине, сторожем в пельменной, торговал дверями и везде она ходила следом за мной — в магазин она устроилась уборщицей, в пельменную она устроилась мойщицей, дверями она тоже торговала — она ходит за мной следом, она мешает мне жить, я не могу её переносить, я устал, я без сил…
ВЕРА. Я, я. «Я» — последняя буква алфавита. Леня, тебе не в буфетчики идти, в артисты. Что ты рассказываешь зрителям содержание предыдущего действия. Ну, расскажи ещё что-нибудь — шубы тебя слушают. Моль и тараканы сидят на них и внимают.
ЛЕОНИД. Молчать! И вот я устроился в театр, слава Богу, прям под квартирой, открылся театр, я нашел своё дело, это была такая удача, я перетащил сюда ложки, вилки, посуду, я купил этот буфет, чтобы зарабатывать много денег, и что? Она села напротив, в гардероб! Чтоб портить мне жизнь!
ВЕРА. Ну вот, признался, что над буфетом — твоя квартира. Твоя протечка. А скандалит, на меня валит.
ЛЕОНИД. Почему ты меня мучаешь, почему?!
ВЕРА. Почему у кошки четыре ножки.
ЛЕОНИД. Я хочу жить, зарабатывать, я хочу жить спокойно…
ВЕРА. Лёня, ты что, в колодец в детстве вместо ведра упал? А? Ну, зачем тебе деньги? На девочек тратить? Ты можешь дома сидеть, я буду зарабатывать.
ЛЕОНИД. Что тебе надо от меня третий год?!
ВЕРА. Я не виновата, что до тебя как до утки медленно доходит!
ЛЕОНИД. Что до меня должно дойти?! Что тебе надо?
ВЕРА. Шоколада. Ничего. Проехали. Три года назад я узнала это чудовище. Оно переехало и поцарапало дверь моей квартиры. И эта была царапина по моему сердцу. Она не закрашивается!
ЛЕОНИД. Театр! Рассказывает опоздавшим зрителям содержание первого действия!
ВЕРА. Да! Я рассказываю им, что и как было. Чтобы я не выглядела отрицательным персонажем. Понял?!
ЛЕОНИД. Зачем ты устроилась сюда гардеробщицей? Ты уговорила главного, соблазнила его тем, что принесла в подарок старые вешалки!
ВЕРА. Что делать — я старая вешалка. У меня много старых вешалок. У старых вешалок много старых вешалок.
ЛЕОНИД. Она сидит и ест каждый вечер капусту, хрумстит и хрумстит!
ВЕРА. Это для того, чтобы ты почувствовал все прелести семейной жизни!
ЛЕОНИД. Положи скрипку! Какие прелести?! Что ты мне свои фуфуськи рассказываешь, а?
ВЕРА. Я тебе аккомпанирую, Лёня. Чтоб было как в оперетте! Чтоб не так трагично всё в твоём пересказе было бы! Потому что я иначе могу рассказать и всё то же самое будет веселее! А к тому же мы тут работать не будем, а уходить надо весело, прощаться с прошлым шутя, смеясь и «тэ» — танцуя!
ЛЕОНИД. Положи, сказал! Какие прелести?
ВЕРА. А зачем музыкантов главный в зал позвал, зачем они оставили это? А, знаю! Чтоб все, кто в зале, думали бы, что полный аншлаг, всё распродано. Они всех в зал посадили! А вот я хочу поиграть. В норковой шубе, на скрипке, на контрабасе, мечта моей жизни — монтана!
ЛЕОНИД. Какие прелести?!
ВЕРА. В семье всегда свежая еда, Лёня. Никто никогда не ест ничего всухомятку. В семье всегда есть дети, дети слушают сказки. А ты пишешь сказки — а это для семьи предельно важно.
ЛЕОНИД. Молчать! Это совсем не твоё дело! Это мои сказки! Я пишу и не лезь!
ВЕРА. Вот как? Вы для вечности, в стол, чтоб после смерти вас прославили? Писатель чертов. Хобби у него. Пишет сказки детям, которых у него никогда не будет. Мама, мама, со своей мамой, заездил меня своей мамой. «Я живу для мамы!» Живи для нее! Ей девяносто четыре года, она одной ногой в могиле, они в разных квартирах, а он живет для нее! Ненормальная семейка, мама родила его в пятьдесят четыре года, единственный сын!
ЛЕОНИД. Да, я единственный сын! Да, трудные роды! Тебе не понять! У тебя нет такой привязанности к родителям! Ты сухое дерево! В тебе нет живого! Ты не можешь понять, что я каждый день иду в магазин, на рынок, иду куда-то по делам, но каждый раз вдруг останавливаю себя от того, что я иду по дороге к маме, тебе не понять этого! Тебе не понять, что её девяносто четыре года и придёт день, когда она меня не узнает, когда я войду в квартиру к ней, понимаешь?
ВЕРА. А за дерево сухое — спасибо. Ты ещё ответишь за это.
ЛЕОНИД. Полный безандестенд!