Театральные подмостки (СИ)

Я молчал и с тоской смотрел на чавкающих, хлюпающих и хрюкающих уважаемых людей. На мои поминки натекли люди известные, богатые и наделённые властью. Влиятельные воротилы из шоу-бизнеса, продюсеры, чиновники, владельцы элитных клубов, знакомый банкир и богатые люди, на чьи деньги снимаются пошлые и заказные гадкие фильмы. Не буду называть их имена и фамилии -- их человек тридцать, язык сломаешь, да и пёс с ними, всё равно это, как я понял, ненастоящие, бутафорские судьбы. Вся моя прошлая жизнь была более-менее связана с этим террариумом единомышленников, с этой глянцевой бутафорией. К ним ко всем я и при жизни не испытывал тёплых чувств -- мы подчас терпим друг друга, чтобы не вывалиться из роскошной телеги. Обидно, конечно, осознавать, что меня всю мою жизнь окружали люди, к которым не было настоящей человеческой привязанности. Наверное, одно из доказательств ценности твоей жизни -- это видеть на этом свете тех, кто тебе дорог и кому дорог ты. У меня же всё получилось иначе.

Но узрел я и отрадные вещи... Такое, наверное, только в тустороннем мире бывает... В земной жизни рядом с денежным мешком -- не важно, старый он или обрюзгший, -- частенько можно увидеть молоденькую красавицу, а то и несколько прекрасных пассий сразу. Здесь же женщины богатых трутней, известных славолюбивых пустозвонов и глумливых кровососов при власти представляли собой печальное и удручающее зрелище. В жизни не видал ничего страшнее... Прямо оторопь пробирает какая-то... Наверное, по всей России столько дурнушек не наберётся, сколько уместилось в моём тустороннем театре. Многие женщины выглядели ещё и намного старше своих ухажёров. Про наряды и говорить нечего: какие-то лохмотья, или вопиющая безвкусица, или вообще непонятно что.

Лишь только наши актрисы глаза радовали, да помреж Лиза Скосырева. Да ещё Алевтина Аркадьевна с Юлей...

Ну да, вы не ослышались, так и есть: на этих сюрреалистичных поминках можно было узреть много странных личностей. За одним из столиков сидели профессор Ламиревский, его дочь Юлия, Алевтина Аркадьевна и Меридов. Это которые из спектакля "Ящик Пандоры". Конечно же, я немало удивился: вроде бы вымышленные персонажи, и вдруг живут какой-то своей отдельной жизнью. Странно, не правда ли? Да и какое отношение они имеют к моей жизни и к моей смерти, чтобы быть на поминках? Стоит от чего задуматься. Воистину неисповедима твердь театральных подмостков!

Меридов и Юлия сидели рядом, но как-то отчуждённо друг от друга. Обои угрюмо ковырялись в своих тарелках, по сторонам не смотрели и совсем не разговаривали. А Ламиревский с Алевтиной Аркадьевной, напротив, вели себя раскованно, всё время шутили и смеялись, с безразличием игнорируя недовольное бурчание и косые взгляды окружающих. На профессора вообще было странно смотреть. Из серьёзного и озабоченного учёного он превратился в смешливого и забавного старичка, в некотором смысле с бесом в ребре. Странная улыбка не слезала с его лица, а в глазах мелькало нечто лукавое и игривое. Он постоянно что-то шептал на ушко Алевтине Аркадьевне, и она светилась от счастья или заливалась краской по самую макушку.

-- Оль, Николай Сергеевич, это никак вы там маячите?.. -- спросил я.

-- Я?! -- Ольга состряпала удивлённое лицо. -- С какой такой радости! Не видишь разве -- настоящая Алевтина Аркадьевна, а это сам профессор Ламиревский, собственной персоной. Светило мировой науки...

-- Так ведь вы их играете!

-- Ну, играл, было дело, и сейчас балуюсь... -- серьёзно отозвался Николай Сергеевич. -- Только этот не мой. Это у автора надо спросить. Этот, видать, отпочковался в своё время, а может, и всегда был. Теперя он сам по себе, а я сам по себе. Сдаётся мне, он из-за смерти своей воскрес... Смерть, она всегда воскрешает...

-- Ага, это всё писатели виноваты... -- сказала Ольга. -- Они когда смерть всякую пишут, о последствиях совсем не задумываются....

-- Понятно. А твоя Алевтина Аркадьевна тоже отпочковалась?

Оля передёрнула плечиками, словно удивляясь нелепости вопроса.

-- Конечно. Она уже тройню родила. Профессор, как только умер, сразу на ней женился. Между прочим, они обои счастливы в браке.

-- Вижу... Тройню, говоришь, родила?

-- Ага. Сейчас, заметь, опять на последнем месяце. Ещё тройню ждём...

У Алевтины Аркадьевны и впрямь из-под просторной одежды проглядывал огромный живот, к тому же она сидела как бы отстранённо от стола.

-- Интересно... А может, это Меридов -- отец: какое-то клонирование получается?..

Ольга посмотрела на меня -- глаза, как у совы, будто её обухом откровения шибануло.

-- А что, очень даже может быть! Очень даже... А ты откуда знаешь? Свечку держал?

-- Ну да, на этом свете без свечки -- никуда... -- заскрипела Бортали-Мирская. -- Полный зал зрителей -- и все свечки держат... Да ещё и все софиты и прожектора направлены... Ослепнуть можно...

-- Вот и я говорю: кота в мешке не утаишь... Нет, Меридов точно ни при чём. У него даже с Юлей ничего не клеится.

-- Ещё бы! Автор вообще о чём думал? У них разница в сорок лет!