Тебе, Россия!

Рукой прикрыл нательный крестик,
Чтоб не ударили свинцом.
А сам подумал: «В этом месте
Как оказался я святом?!
Мой монастырь, я настоятель,
Передо мною строй солдат.
Господь, неужто я предатель?!
Я же ни в чем не виноват!
Я проповедовал ученья,
Учил людей всегда добру,
Я забывал про все сомненья!
Так почему же здесь стою?!»

– Эй ты, монах, снимай свой крест!

И нас о милости проси!
В аду полно свободных мест,
И бородою не тряси!

Он посмотрел на строй солдат,

Знаменьем их перекрестил.
– Не надо дьявольских наград!
Я вас об этом не просил.

– Так попроси, я пожалею,

Но крестик кинь под ноги нам!
– Без веры жить я не сумею,
Пусть лучше я умру от ран!

Солдаты громко рассмеялись,

И комиссар команду дал,
Секунды жизни, что остались,
Монах молитвы все шептал.
Старик с седою бородою
Спокойно, молча смерть встречал.
И вдруг солдат один из строя
Истошно, дико закричал:

– Прости старик, я ведь крещенный!

Я не хочу в тебя стрелять!
– Ты просто мальчик несмышленый,
Ты сможешь Господа принять!

Солдата вывели из строя,

К монаху молча подвели
– Ты не один, теперь вас двое!
Вы веру оба обрели!

– Зачем, сынок? Еще ты молод,

Теперь отправишься со мной.
– Прости, старик, душевный холод
Жжет душу, словно летний зной!
Мы все такого натворили,
Что смысл жизни потерял,
Во сне убитые ожили,
Все те, кого я расстрелял,
Прими мое ты покаянье,
Прошу, грехи мне отпусти,
И если к Богу на свиданье,
То груз такой не унести.

Седой солдат, почти мальчишка,

Покорно голову склонил,
И настоятель, словно в книжках,
Над ним молитву говорил.

Солдаты больше ждать не стали,

Залп покаяние прервал.
Ушли, грехи с собой забрали,
А наш солдатик застонал.

В последний миг свинца полета,

Старик закрыл его собой.
И он упал, и сверху кто-то,
Всего лишь ранен, но живой.

Он приподнялся, обнял старца:

– Спасибо, ты же спас меня!
– А ты боялся смерти танца,
Не я, Всевышний спас, храня!
Глаза навек его сомкнулись,
Душа пошла искать свой путь,
Солдата руки прикоснулись
К кресту, пожалуй, в этом суть.

Спустя не мало трудных лет,

Пред алтарем стоит священник:
«Господь, всю жизнь ищу ответ,
Ну почему я стал отшельник?!
За что такие наказанья?!
Я помню тот последний миг,
Мои душевные страданья
Мне отпустил тогда старик!
Всю жизнь я в тайне причащаю,
За настоятеля молюсь,
Зачем ты спас меня, не знаю,
На жизнь свою порою злюсь!
Прошу тебя, ты дай мне света
Тебя увидеть и узнать,
Прощен ли я?! Сего ответа
Как долго буду еще ждать?!»

Тут двери храма отворились

И обернулся наш монах,
Глаза от света прослезились,
Он старца видел в трех шагах.
«Зачем ты ищешь тот ответ,
Который сразу не поймешь,
Послушай мой тебе совет,
Быть может, веру обретешь!
Пока в душе твоей сомненья,
Ты покаянья не найдешь,
Когда ж поверишь в провиденье,

К огню святому подойдешь,

Огонь тебя согреет светом
И даст душе твоей тепла.
Смерть за других – таким ответом
Судьба тот смысл обрела!»

Очнулся он, не понимая,

Как будто сон, как будто нет,
Но силу духа обретая,
Сомненьям он сказал запрет.

И понял он, что час настал,

Он людям веру понесет,
Бояться смерти перестал,
Он знал, его там старец ждет.

Он взял свой посох, узелок,

В сутане черной, что до пят,
Пошел один он, словно волк,
Искать, где будет он распят.