Тебя предупреждали…

– У них нет других друзей, кроме их тесной компании, – объяснил Ред. – Мои родители пытались наладить контакт, но безуспешно. Бабушка говорила, они разозлились, когда после смерти деда она отказалась продать Беа дом. Не знаю почему. Обычно им всё равно, кто селится по соседству, как было с вашими семьями. – Он кивнул нам с Майком. – Ну, было всё равно – до тех пор, пока вы не начали лезть в их дела.

– Почему никто не интересуется, сколько им лет? – спросила я. – Ведь это что-то необъяснимое.

– О, не обманывай себя, дорогая, – покачал головой он. – Весь город знает, что с ними что-то не так. Но что спросить, чтобы получить правдивые ответы? И у кого? Большинство людей предпочитают не совать нос, куда не просят. И потом: кому захочется перекрывать денежный поток? За столько лет они спонсировали множество команд, школ, ресторанов, полицейский участок…

– Вы знали моего папу? – перебила я, чувствуя, как в руках закололо от волнения. – В смысле я знаю, что вы его знали, – но вы говорили с ним о старичках?

Ред поджал губы и расстроенно кивнул:

– Да, дорогая. Твой отец был хорошим человеком. Я очень сочувствую тебе и твоей маме. К сожалению, мне хорошо известно, каково это – терять любимого человека.

Живот пронзила острая боль, как всегда бывало, когда я говорила о папе.

– Вы хорошо его знали? Часто с ним встречались?

– Впервые твой отец пришёл ко мне около двух лет назад. Когда узнал обо мне и Мэри.

– О Мэри Хов?

– О ней самой. Наши дома были напротив. Она выросла в твоём доме, Куинн.

– Я знаю.

– Да, ну так вот: мы вместе учились в старшей школе, работали над проектом. Я часто провожал её домой. Иногда мы выбирались в кино.

– Мэри Хов была вашей девушкой? – Глаза у Майка сверкнули.

Ред улыбнулся:

– Мы так это не называли – а скорее просто не успели до этого дойти, – но сейчас могу сказать, что да, я был бы счастлив, если бы она была моей девушкой. Она мне очень нравилась. Но в то время отношения завязывались куда медленнее.

– Что связывало Мэри Хов и старичков?

– Я и сам не очень понимаю, – признался Ред, сменив позу. – Но меня не оставляет мысль, что они имеют какое-то отношение к её смерти. Мы с Мэри вместе пошли на пляж смотреть фейерверки, я угостил её мороженым, а после шоу мы вернулись на Гуди-лэйн. Она даже позволила мне взять её за руку.

Мы с Майком, затаив дыхание, подались вперёд:

– А потом?

– Мы пожелали друг другу спокойной ночи. Я пошёл к своему дому, она – к своему, через дорогу. Но её родители сказали, что она туда так и не дошла. – Он тяжело вздохнул и умолк. Я заметила, как Ред стиснул кулаки – даже костяшки пальцев побелели.

– До этого она вела себя как обычно?

– Она говорила что-то насчёт пруда, – медленно продолжил Ред. – Что-то странное. В течение нескольких недель до её смерти Мэри утверждала, будто пруд зовёт её. Упоминала о каком-то оранжевом сиянии на дне. Как-то вечером я застал её стоящей на краю и смотрящей на воду словно в трансе. Как если бы она потеряла контроль над своим телом. Меня это жутко напугало.

У меня сжалось сердце: я вспомнила, как та же самая вода притягивала и меня.

– Думаете, это старички её убили? – спросила я.

– У меня нет доказательств. Незадолго до смерти Мэри что-то выяснила. Она так и не рассказала мне о своих находках, но заявила, что не доверяет нашим соседям и что с ними связано что-то сверхъестественное. Я так жалею, что не воспринял её слова всерьёз!

Я не удержалась и шлёпнула Майка по руке:

– Вот видишь! А я тебе говорила! Сверхъестественное!

Майк, состроив жалостливую гримасу, затряс рукой и повернулся к Реду:

– А это нельзя объяснить с медицинской точки зрения? Может, Смит проводит на старичках какие-нибудь экспериментальные операции по пересадке конечностей? Это бы ведь всё объяснило, разве нет? И шрамы, и макияж, и новые ноги и руки…

– Франкенштейны, – прошептала я.

– Хирург-психопат! – отбил Майк.

Ред лишь пожал худыми плечами:

– Хотелось бы мне знать больше. Но я честно не представляю, в чём их секрет, – знаю лишь, что он у них есть, и большой.

Я недоверчиво помотала головой:

– Стоп, погодите. Вы подозреваете их несколько десятилетий, так?

Ред кивнул.

– Почему вы никому ничего не сказали? Почему не обратились в полицию?!

– Я ходил в полицию! – Ред с досадой отвернулся. – Дважды. В первый раз – сразу после смерти Мэри. В участке меня высмеяли, и несколько лет я к нему не приближался. Мэри всегда была храбрее меня. Я предпочитал держаться в тени и решать проблемы не наскоком, а тщательно изучив.

– Но в итоге вы опять туда пошли? – спросил Майк. – В полицию?

– Да, со временем. Моя жена ещё была жива. Дежурный принял заявление, но, как мне показалось, просто чтобы я от него отстал. Не думаю, что он мне поверил. – Ред подавленно выдохнул. – А дома меня ждала открытка. Очень аккуратно сформулированная, но с явным намёком.

– Намёком на что? – не поняла я.