Техника безопасности для родителей детей нового времени

— Видишь ли, сынок, механизмы на стройке — это электропилы, бетономешалка (видели, знает); любая из этих штук может включиться (вру, но не до подробностей) и отрезать тебе руку или ногу. Знаешь, как это больно! (Уже, резал себе палец, так что образ вполне способен достроить самостоятельно.)

— Спасибо, па, я понял.

И он не пошел на стройку!

Понимаю, что такие вещи получаются крайне редко, но, поверьте, программа «разумного поведения» в сознании вашего сына или дочери стоит того, чтобы за нее бороться. А бороться вы можете только одним способом — тщательно подбирая слова и образы, понятные для ребенка.

История Филиппа

Филиппок — «человек-беда». Он живет в Китеже с семи лет… и он почти не меняется! Он научился читать и считать, но и в пятом классе он все также нарушает запреты родителей, ломает игрушки, увиливает от подготовки уроков.

В раннем детстве, когда Филипп только познавал мир, то есть собирал образы простейших взаимодействий, его родители запили по-настоящему. Филиппок всем своим сознанием выучил и телом затвердил простую истину: мир основан на насилии, боли и главная задача — соврать, извернуться, напасть первым и обвинить другого для того, чтобы выжить. ВЕСЬ ОПЫТ его предыдущей жизни только об этом и свидетельствует. А кто из вас, взрослых, сам бы пошел против собственного опыта? Да чтоб вам там не говорили хорошие и добрые подвижники, если опыт вбит в голову железной сковородкой, то никакими увещеваниями его не отковырять от вашего тела и сознания.

Пока Филипп уверен в том, что его Мир и есть истина в последней инстанции, вся психология мира «отдыхает». Он не вдумывается в проблемы, не удерживает в памяти опыт, не замечает границ и законов, по которым живут другие. Но он очень внимательно следит за тем, чтобы не нарушались его собственные права и понятие о справедливости. Поэтому где Филиппок — там свары, разборки и обиды. Непознанные им законы взаимоотношений, разумеется, работают. Филиппок получает наказания, его ругают товарищи, его сторонятся девчонки, но он все еще уверен, что это просто проблемы окружающей реальности. В своем поведении он не видит ошибок как раз потому, что с точки зрения законов выживания в дикой природе (семье алкоголиков, не сдерживаемых никакими законами общества), иная линия поведения просто невозможна. И он ПРАВ, но в иной системе координат.

Изменить такой Образ Мира можно только поменяв что— то в первообразах. Того, кто упорно не желает познавать законы взаимодействий между людьми, будут звать Иваном— дураком. Но, конечно, об этом не надо говорить Филиппу. Его приговор не окончательный и, возможно, подлежит обжалованию.

Дело в том, что Филипп, по сути, и не выбирал, как себя вести. Так сложилось! Воздействовать на ребенка с целью помочь ему начать внутреннюю метаморфозу можно только тогда, когда в нем самом появятся сомнения в истинности привычного Образа Мира.

Теперь Филиппу 12 лет. Он не по годам силен и ловок. В мире предметов и природных явлений он стал докой очень быстро. Зато в мире человеческих отношений Филипп глубоко несчастен. Филиппок просто болен, и я не уверен, что нам удастся его вылечить.

Уже пять лет он живет, отстаивая справедливость, сражаясь за свои права. Вокруг него всегда все виноваты; он наживает врагов в течение пяти минут, кидаясь в драку за место на лавочке или путаясь в собственной лжи в надежде уклониться от обязательного чтения или подготовки уроков. Весь опыт его жизни в Китеже, казалось бы, свидетельствует о том, что нарушение не останется без наказания, а ложь раскрывается. Но Филипп реагирует только на сиюминутные раздражители, не думая о последствиях своих поступков, не набираясь НОВОГО опыта. Он хорошо выполняет команды типа «Принеси дрова, помоги маме помыть посуду», но не способен на длительные усилия и на самостоятельную работу без контроля со стороны старшего.

Оставшись один, он не в состоянии сесть за уроки даже точно зная, что за невыполненным домашним заданием последует компенсация. Уже более пяти лет он обзывает брата Лешку, который на четыре года его старше и в три раза сильнее. И Леша все эти годы исправно, каждый день «плющит» его.

Все это очень серьезно! Если в лесу человек видит деревья и потому не ушибается о них, то в мире отношений ребенок часто набивает шишки, не замечая «плотностей и острых углов», которые выпирают из окружающих его людей. Познание тонкостей межличностных отношений при этом становится весьма болезненным процессом.