Техника и вооружение 2006 09

В.В. Решетников не называет тут фамилии противостоящего ему заместителя Главкома ВВС по вооружению. Впрочем, гут нет загадки: им в те годы был А.Н. Пономарев, действительно брат одного из секретарей ЦК КПСС. Не указывает В.В. Решетников и названия не полюбившейся ему станции радиотехнической защиты. Но нетрудно сопоставить даты. В.В, Решетников стал первым заместителем командующего дальней авиацией в 1968 г. Станцию, по его рассказу, начали разрабатывать 10 лет назад, т. е. в 1958 г. Это начало работ по «Резеде», других станций радиотехнической защиты тогда не создавалось. Следовательно, В.В. Решетников рассказал о самолетной станции помех «Резеда», значит, так видится эта история одному из командиров ВВС, ответственных за создание в авиации нового вида оружия — средств радиоэлектронной борьбы.

Что можно сказать о поведанном В.В. Решетниковым? Была ли эта история с направлением станций помех в заводской упаковке на склад?

Да, как ни прискорбно об этом вспоминать, была. На последнем этапе производства изделия «Резеда». Мы, разработчики, долгое время даже не знали об этом: руководство ВВС не информировало институт о принятом решении, производство станций «Резеда» шло по плану, неизбежные в ходе производства технические вопросы решались, завод исправно отгружал продукцию. Но руководители института, знавшие ситуации в отрасли, заподозрили неладное: аппаратура на серийном заводе изготавливается, отправляется заказчику, а парк самолетов, оборудованных средствами радиоэлектронной борьбы, почему-то не увеличивается. Главный инженер института (им был тогда Ю.Н. Мажоров) связался с А.И. Стрелковым, руководителем 5-го Главного управления ВВС, непосредственно контактирующим с институтом. Тот неофициально ответил: да, продукция пошла на склад, так как нет возможности заставить руководство Дальней авиации размещать эту аппаратуру на своих самолетах. Ю.Н. Мажоров запротестовал: это не государственный подход, серийный завод загружается производством аппаратуры, которая, по мнению заказывающей стороны, потеряла перспективу дальнейшего использования. Правильнее сформировать комиссию для подтверждения такой ситуации и по ее решению выпуск такой аппаратуры приостановить.

У нас очень мало серийных заводов, способных выпускать продукцию такого профиля. Следует сразу же снять с завода этот заказ, а освободившиеся мощности использовать для освоения другого заказа, благо, заказов, готовых для серийного освоения, скопилось немало по разным направлениям.

Мнение ВВС было жестко отрицательным: деньги за этот заказ платим мы, завод желательно и далее сохранять для производства нашей аппаратуры.

В общем, история была, а вот детали ее изложены не совсем верно. В.В, Решетников рассказывает, что заказ на создание станции помех «Резеда» стал своего рода «кормушкой», и разработчики, получая хорошие деньги, «тянули время, как могли». Надо сказать, что В.В. Решетников никогда на стадии разработки «Резеды» в нашем коллективе не бывал и, видимо, потому не был знаком с царившей там атмосферой, с настроениями. Строки, написанные им, — плод его личных, умозрительных представлений.

В институте В.В. Решетников стал появляться уже после ухода на заслуженный отдых, через десятилетия, и только потому, что на территории, занимаемой институтом, арендует помещение малое издательское предприятие «Дельта НБ», с которым В.В. Решетников договаривается об издании своих новых книг.

В принципе, заказы-«кормушки», конечно, были. По ним всегда устанавливались особые условия оплаты труда (повышенные оклады, системы «надбавок», особые условия премирования). На этапе открытия работы, заранее, оговаривалось количество Ленинских или Государственных премий для ответственных исполнителей, иногда даже количество ученых степеней, на которое может рассчитывать состав, обеспечивающий научное сопровождение разработки. К таким заказам, действительно. «кто только не прилипал» — к ним пристраивались дети министров, цековских руководителей, заказчиков.