Тела в бедламе

Совершенно неожиданно я издам жуткий вопль, вскочу, схвачу находящихся в машине, измолочу кулаками - словом, сотру в порошок. Я мысленно высчитал, что один сидел за рулем, а другой - рядом со мной, на заднем сиденье. Мне всего лишь нужно быть стремительным", как Меркурий, и сильным, как Голиаф, чтобы раздавить их головы, как баклажаны. Потом я оставлю их распростертые тела на полу в салоне машины и кинусь в лес с ликующим Тарзаньим кличем.

Во всяком случае, стоило попробовать - безвольным сидением в машине ничего не добьешься.

"Вот как надо поступить", - сказал я себе. Сначала я погляжу сквозь полусомкнутые ресницы, что к чему. Все прикину - уж я их втопчу в грязь. Брошу подыхать, а сам отвалю.

Ну, братец, ты и размечтался! Начало было о'кей: я посмотрел и убедился, что все так, как я и предполагал. В салоне автомобиля сидели трое, включая меня. Флем вел машину. Краем глаза я видел второго - это, должно быть, Датч, он сидел на заднем сиденье слева от меня. Я подбодрил себя: "Скотт, старина, у тебя все получится с первого раза".

Я неслышно сделал глубокий вдох, скомандовал себе:

"Вперед!" - прыгнул и.., приземлился на пол, под сиденье.

Я ударился головой о спинку переднего сиденья и сильно ободрал лицо, пропахав им по обивке, но это было ничто в сравнении со вспыхнувшей во мне яростью. Подонки связали мне руки и ноги, и мне было бы чертовски трудно разбить им головы.

Я приземлился на свой зад, слыша хриплый смех Датча. Его рука со свистом рассекла разделявший нас воздух, и его ладонь врезала мне по зубам. Я почувствовал, как моментально вспыхнули губы, и ощутил кровь на языке. Сидя на полу, я матерился, посылая и Датча, и Флема куда подальше, не делая различий между ними, пока Датч не стукнул меня снова. На этот раз кулаком. Боль обволокла меня, и я заткнулся. Мой мозг и без того был в плачевном состоянии.

Однако Датч выглядел не лучше. При свете приборной доски я разглядел его лицо, и у меня не осталось сомнений, что именно его я заметелил на крыльце дома Холли. Его глаза все еще напоминали улиток, но один из них почти полностью заплыл, а под носом виднелись следы крови. Губы у громилы распухли, как у негра, и, когда он раскрыл рот, чтобы сказать что-то, я увидел щербины на месте выбитых зубов.

Но я не успел сполна насладиться видом парня, тот заявил:

- Я убью тебя, Скотт. Ты уж извини, но я просто должен тебя убить.

Он с трудом выговаривал слова распухшими губами. Я не успел ответить. На переднем сиденье Флем нервно прочистил горло и вмешался:

- Датч, босс не велел убивать парня. Он сказал: "Достаньте его".

- Заткнись! - огрызнулся Датч. - Делай, как я скажу. Босс приказал достать его, верно. Ну а я тупой, понял? Подумал, надо убить парня, когда босс распорядился достать. Никаких проблем. Все логично, понял?

Нет, этот тип мне совсем не нравится. И логика его мне не по душе, но, по всей видимости, у меня уже не остается шанса оспорить эту его логику. Датч решил убить меня, а я, связанный по рукам и ногам, вряд ли смогу ему помешать.

Я спросил Датча:

- Не возражаешь, если я поднимусь? Датч рассмеялся:

- Валяй. Устраивайся повольготней. Только скажи мне сначала: "Пожалуйста".

- Пошел ты...

Тыльная сторона руки снова с силой проехала по моим губам. Если я не буду держать свою большую пасть закрытой, очень скоро она станет еще больше. И будет выглядеть так, как у Датча.

Он вежливо, даже слишком вежливо сказал:

- Извините, мистер Скотт. Но не заставляйте меня делать это.

Я постарался говорить спокойным голосом:

- Мне сидеть здесь или я могу подняться?

- Давай подымайся, - проскрипел он. - И не вынуждай меня избивать тебя. Все должно выглядеть как самоубийство.

- Самоубийство? Что, черт побери, ты хочешь этим сказать?

Он оскалился щербатым ртом:

- Вот как обстоят дела, Скотт. Твоя пушка у меня. Не эта. Ты думал, что эту ты отобрал у меня. - Он пошевелил правой рукой, и свет отразился на автоматическом пистолете 45-го калибра с перламутровой рукояткой, который так недолго пролежал в ящике моего письменного стола. - Сечешь, красавчик? Я убью тебя сам.

Ему, должно быть, было довольно больно растягивать разбитые губы в ухмылке, но он так радовался, что не мог совладать с собой.

- Я застрелю тебя из твоего же револьвера. Но если ты вынудишь меня рукоприкладствовать, это не будет похоже на самоубийство, так ведь?

На его вопрос отвечать было не обязательно. К тому же он явно меня подзуживал. Веревки на кистях моих рук и на щиколотках были завязаны довольно туго, однако я мог раздвинуть ладони и шевелить пальцами, а также двигать ступнями.

Я положил ладони на сиденье, подобрал под себя ноги и начал приподниматься.

- Смотри, не балуй, - прорычал Датч. - Если выкинешь что-нибудь, мне придется изменить план и пристрелить тебя из моей любимой маленькой пушечки. И он сунул мне под нос эту свою любимую маленькую пушку. - Так что будь осторожен.